Я не сразу понимаю, что он дозволяет нам себя понюхать. В отличие от других послушниц, которые наперебой несутся к жрецу и обступают его плотной толпой, обнюхивающей то флакончик, то жреца, я подхожу одной из последних. Склонившись над флаконом, вкушаю аромат. Он раскрывается, переливается, играет, как музыка, своей изысканностью, развитием, динамичностью, свежестью и теплом. Да, Джерт настоящий мастер своего дела и выдающийся парфюмер!
Но нечто невообразимое со мной происходит, когда я приближаюсь к жрецу и вдыхаю аромат с его загорелой шеи. Ноги подкашиваются, я вся дрожу от волнения и пронзившего меня желания прикоснуться к коже Джерта губами и почувствовать, какая она на вкус.
Пытаюсь поймать его взгляд, но Джерт не обращает на меня абсолютно никакого внимания. Он объясняет девушкам, что ароматическое масло делается по такому же принципу, что и духи, но в эфир добавляется ещё один элемент — вода.
Слёзы наворачиваются — Джерт даже не посмотрел на меня! Возвращаюсь на свое место.
— А теперь покажите, на что способны вы, — жрец опускается в кресло и принимает расслабленную позу.
Девушки начинают возбужденно галдеть над своими столами. Все, кроме меня. Нерешительно поднимаю руку.
— Жрец, а как же мне делать духи без магии? — на весь атриум раздаётся мой неуверенный голос. Все замолкают, и, кажется, смотрят на меня с глубочайшим презрением. — У меня же нет магии и…
— Ты будешь работать в паре с… Кириаки, — небрежно бросает жрец. — Магическую часть работы она выполнит за тебя.
Вот это унижение! Ведь создание духов и состоит полностью из магии. Получается, мне нечего делать, да и Кириаки глядит так злобно, что впору бежать от нее подальше.
— Может, дадите мне в пару Рхею? — осмелев, спрашиваю я.
— Если я сказал с Кириаки, значит с Кириаки! — раздраженно молвит жрец.
Ничего не попишешь, приходится подчиниться… С потерянным видом я иду к столу блондинки. Для своих духов я выбрала, разумеется, горечавку, мёд (хоть и у меня на него аллергия, пахнет он здорово), корсиканский апельсин и довольно необычный ингредиент — горный воздух.
Кириаки совершенно не обращает на меня внимания, она полностью поглощена изготовлением своих духов, в которые помимо альстрёмерии блондинка пихает розу, ваниль и сахар. У нее не выделяются эфиры, девушка злится, а я, подперев голову кулачком, наблюдаю за этим, ловя сочувствующие взгляды Рхеи.
В конце концов, мне это надоедает. Пусть моя магия крепко-накрепко запечатана, больше я сидеть, сложа руки, не могу! Как там делал жрец? Я поднесла тыльную сторону ладони к своему синему цветку и сосредоточилась.
— С ума сошла… — мрачно констатирует Кириаки. — У тебя же нет магии, Горечь!
И тут происходит сразу несколько важных вещей — из горечавки под действием моей ладони вытекает синее облачко эфира. От неожиданности я спотыкаюсь на ровном месте, равновесие мне удается удержать, но припрятанный в тунику свиток с эротическими картинками выпадает на пол и предательски раскрывается. Я ахаю и нагибаюсь за ним, из-за чего мой эфир распадается в воздухе. Но Кириаки проворнее. Точно злобная фурия, она прыгает за свитком.
— Это ещё что у тебя такое, Горечь? — шипит девушка и вглядывается в движущихся на пергаменте человечков, от чего ее щёки краснеют, а по лицу расплывается довольная улыбка. — Жрец Джерт! Жрец Джерт! — громко зовет эта поганка. — А смотрите, что Маргери носит с собой!
Эх, провалиться бы мне сейчас прямо к богу Эрлу в его подземное царство! На этот раз одними пунцовыми щеками дело не обходится! Я вся с ног до головы становлюсь цвета спелой клюквы, и разнообразные мысли лихорадочно скачут в моей голове.
И надо же было этому глупому свитку выпасть, когда во мне проснулась магия и испортить весь настрой! А вдруг Джерт догадается, что я подглядывала за ним и Эрлеа?
Моя богиня! Что ж я вечно позорюсь-то перед всеми, а?
Жрец врастяжечку подходит к нашему столу и берет из рук Кириаки постыдный свиток. Кидает на пергамент один-единственный взгляд и гипнотизирующе смотрит своими золотистыми глазами на меня.
— И зачем же тебе это, Маргери? — спрашивает Джерт вкрадчиво. — Зачем ты идешь против воли Хеб? Ведь богиня считает, что ты ещё не готова к соитию. Я понимаю, конечно, что ты так о нём мечтаешь, но нельзя идти против воли богини!
Лихорадочно кусаю губу и вдруг понимаю, что в голосе жреца скука. Ему скучно! Он прекрасно знает, как он великолепен и как сильно я хочу его, но жалкая дурнушка-девственница, изнемогающая от любви и рассматривающая тайком свиток с сексуальными позами, ему скучна.