Тёмно-серый жаккард его камзола под моими пальцами. Осмелев, провожу ладонью по его груди, ощущая рельефную структуру ткани, и берусь за первую черную пуговицу. Она застёгнута очень плотно, и расстегнуть ее непросто. Все мое внимание сейчас сосредоточено на агате, заключенном в витую серебряную оправу.
Моя богиня, на магии эта пуговица держится, что ли? Ну вот, ноготь сломала…
Теперь он точно решит, что я…
— Маргери? — Аеск хрипло произносит мое имя, и я машинально поднимаю голову, совсем не ожидая, что мужчина возьмёт меня за подбородок и поцелует в губы.
Его поцелуй одновременно нежный и сильный. Он раздвигает языком мои плотно сомкнутые зубы, и наши языки встречаются. Я закрываю глаза и вся отдаюсь этим ощущениям, он целует меня сначала неспешно, но затем с все большей и большей страстью. Кладет руки мне на бёдра, приподнимает и усаживает к себе на колени.
Моя обнаженная грудь трется о грубоватую ткань его камзола. Холодные агатовые пуговицы царапают разгорячённую кожу, оставляя на ней красноватые следы.
Аеск отрывается от моих губ и целует шею, опускаясь все ниже и ниже. Его губы сухие и требовательные, я откидываю голову назад и обхватываю его ногами.
Никогда бы не подумала, что способна на такое. Никогда бы не подумала, что этот некрасивый мужчина может целовать вот так… Никогда бы не подумала, что буду таять под этими поцелуями.
Мужчина сжимает указательным и большим пальцем мою грудь, а затем его теплое дыхание касается затвердевшего соска. Я не могу больше терпеть, я хочу, чтобы он ласкал их ртом, поэтому кладу руки ему на затылок и прижимаю к своим грудям.
Аеск накрывает набухший сосок губами, втягивает и принимается сосать, но такими нежными и едва ощутимыми движениями, что меня с головой накрывает волна дикого желания.
Внизу моего живота плещется раскаленная лава, я хочу ощутить его там! Но он лишь поглаживает мои бедра с внутренней стороны, как будто намеренно не прикасаясь к моему увлажнившемуся, возбуждённому лону.
Да, он специально меня мучает! Мы встречаемся взглядами, и я вижу это в больной бирюзе его глаз. Как вижу там ещё кое-что, от чего меня пронзает дикая радость.
Это не спутаешь ни с чем.
Желание. Не туманящее мозг, сладострастное, когда мужчине все равно, кто перед ним, а уверенное, осознанное желание. Аеск хочет меня. Я нравлюсь ему!
А потом он совершает нечто крайне подлое.
Просто убирает свои губы и руки, отчего я вмиг чувствую себя какой-то обездоленной…
Мужчина медленно целует меня и чуть улыбается:
— Продолжай, Маргери…
На этот раз меня не надо просить дважды. На нём действительно слишком много одежды, и меня потряхивает от нетерпения увидеть и почувствовать его обнажённого.
С проклятыми агатовыми пуговицами мне все-таки не сладить. Наверное, он, и правда, их магией застёгивал. Он помогает мне, без суеты расстёгивая пуговку за пуговкой, и когда приходит черёд последней, я нетерпеливо освобождаю его от камзола и белоснежной рубашки.
У него большая и сильная грудь и кожа оливкового оттенка, к которой я тот час же крепко-крепко прижимаюсь, своими прохладными грудями ощущая ее теплоту. На его шее — золотой медальон с изображением двух соколов и двух змей.
— Герб моего дома, — ловит он мой любопытный взгляд. — А сам медальон — сильнейший артефакт, который передается в моей семье уже триста лет.
Затем Аеск медленно проводит ладонью по моей спине, опускаясь к бедрам и ниже…
— Ты такая страстная, — негромко говорит он и его теплые пальцы, наконец, касаются моего лона, ощущают, насколько оно влажное.
Я выгибаюсь дугой от его легких движений, едва-едва ласкающих мой клитор. Мне этого мало, я хочу ещё! Но Аеск убирает руку и подносит пальцы, влажные от соков моего лона к своим губам.
— Такая чувственная… — медленно говорит он и, глядя мне в глаза, облизывает. — Такая вкусная.
После этого дает мне. Его пальцы, побывавшие в моем лоне, теперь в моем рту, я ласкаю их языком и облизываю, задыхаясь от страсти и от желания доставить удовольствие этому поразительному мужчине.
Пусть он некрасив, но он потрясающий — мужественный, сильный, уверенный в себе. И, что самое странное и чудесное, его уверенности так много, что она как будто распространяется на меня.
Пускай, я девственница-дурнушка, но я могу сделать так, что Аеск сейчас будет так же, как и я, задыхаться от желания, а затем воплотить все его желания в действительность!
Я мягко толкаю его на постель, в груду шелка и меха. Аеск приподнимается на локте и смотрит на меня немного удивленно. А я сажусь у него между ног, освобождая от сапог и от штанов. Как ни странно, учитывая, что с предметами мужского гардероба я не знакома, это у меня получается почти легко и просто, как будто сама Хеб помогает мне.
Все уроки Кириаки, как ни стараюсь я их припомнить, выветриваются у меня из головы. Да они и ни к чему! Я просто хочу ласкать его член ртом, и даже сначала даже слегка поддразниваю его: не касаясь возбужденной плоти губами, дышу на нее, а затем, видя по затуманившимся глазам Аеска, что медлить дольше нельзя, покрываю его член легкими поцелуями.
— Маргери, ты… — сдавленно говорит мужчина. — Ты точно девственница?
Он гладит меня по волосам, в то время, как я ласкаю его член ртом и руками, облизываю и посасываю, смакую его неповторимый вкус, отчего мое лоно увлажняется еще больше, так, что между моих ног становится горячо и самую чуточку больно от неистового желания ощутить член, который я осыпаю ласками.
— Ты сейчас сама на себя не похожа, — Аеск накручивает на палец мой локон, который кажется мне странно длинным. У меня никогда не было таких длинных волос. — Ты так красива, Маргери! Прекраснее тебя я не видел женщины.
Кажется, он хочет еще что-то сказать, но замолкает и откидывается на подушках, потому что я убыстряю темп, заглатывая член ещё глубже, и его шелковистая головка трется об мое нёбо.
— Маргери, Маргери… — сквозь зубы повторяет Аеск. — Что ты со мной делаешь?
Скорее, что ты делаешь со мной, Аеск? Я, девственница, в лоне которой ещё не был мужчина, веду себя не так, как положено скромной и пугливой девственнице. Но мне это нравится!
В какой-то момент маг-лорд рывком притягивает меня, так что я оказываюсь на нём сверху, а затем перекатывает меня справа от себя и оказывается сверху сам.
Лежу на спине с раздвинутыми ногами, и тактильные ощущения мои обострены до предела: я чувствую под собой шёлковые простыни и нежную шерсть, а над собой сладостно-тяжелое мужское тело. Он опирает мои бедра на подушку, так что его член оказывается чуть ниже моего лона.
Зеленоватые глаза цвета больной бирюзы — в мои глаза. Упор в упор. Лицом к лицу.
Я чувствую его.
Мне не страшно. Ни капельки не страшно, наоборот, ощущаю, что все правильно, именно так все и должно быть. Наконец-то я сброшу многолетние оковы, наконец-то я освобожусь!
Странные мысли, как будто не мои…
Я не могу больше ждать, я не хочу, чтобы Аеск медлил ещё хотя бы секунду. Я готова его принять, я жду его!
Аеск как будто читает в моих глазах мои самые сокровенные мысли. Контакт глаза в глаза абсолютный, я раскрываюсь ему навстречу, и он плавно входит в меня.
Меня пронзает кинжальная боль, но она мгновенна и сладостна своей остротой, а затем ее сменяет наслаждение, когда Аеск начинает двигаться во мне, ни на секунду не прерывая зрительного контакта. Из моих уст вырывается протяжный стон.
Сначала тягуче-медленно, но затем все сильнее, все быстрее. Если бы я только знала раньше, насколько это восхитительные ощущения — чувствовать член мужчины в своем лоне.
Я обнимаю его за плечи и притягиваю к себе, чтобы поцеловать, и мир вокруг расцвечивается новыми красками от всепоглощающего удовольствия.
Перекатываюсь с ним на постели и сплетаюсь в одно целое, отдавшись пленительному ритму движений. Во мне разгорается пожар, волна нарастает, прокатываясь от корней волос до кончиков пальцев, которыми я сжимаю его плечи.