Гринголд победно закричал. Воевода, нога и шея которого сильно кровоточили, нацелил удар в голову Этлона. Тот с трудом ускользнул от лезвия и попытался дотянуться до своего меча.
— О нет, не удастся, — захохотал Гринголд.
Не в состоянии сам завладеть оружием противника, он отбросил в сторону свое собственное и прыгнул на вождя. Его пальцы сомкнулись на шее Этлона, и лицо его исказилось гримасой животной радости убийства.
— Габрия, умоляю тебя! — почти закричал Сайед.
Рука колдуньи вновь легла на его плечо.
— Нет.
Весь мир в глазах Этлона внезапно заслонила красная пелена боли. Он пытался сбросить с себя грузного воеводу, сидящего на его груди, и разжать пальцы, все сильнее сдавливающие горло. Но он с таким же успехом мог сказать горе: «Подойди сюда». Смерть была близко. В ушах бешено шумела кровь, руки холодели. Силы покидали его.
Но неожиданно для него самого в нем проснулись сила и жажда жизни, свойственные только натурам колдовской крови. В последние моменты незамутненного сознания он вспомнил о мече, лежавшем так близко. Он напряг все мускулы и связки, чтобы дотянуться до рукоятки, сделав рывок, стоивший ему фантастических усилий.
Гринголд не обратил никакого внимания на эту, как он думал, агонию своей жертвы. Он был слишком поглощен сознанием своей победы. Вождь Хулинина будет мертв через несколько секунд. Гринголд закрыл глаза и стиснул зубы, все сильнее сжимая шею противника.
Пальцы Этлона нащупали холодную кожу, покрывающую рукоятку меча. В эту секунду его гнев, боль и упрямство, его магическая сила соединились в нем в один яростный порыв. Бледное голубое сияние, почти невидимое в свете утреннего солнца, вспыхнуло вокруг его пальцев. Энергией дышал каждый мускул его тела, каждое движение. Он поднял меч вверх и опустил с размаху на ничем не закрытую шею Гринголда. Кровь воеводы залила обоих мужчин.
Слабая вспышка голубого пламени, незаметная для зрителей, исходящая из пальцев Этлона, опалила тело воеводы.
Гринголд умер почти мгновенно. Он лишь один раз вздохнул и медленно упал на Этлона, на его лице застыло выражение удивления и ненависти.
Этлон судорожно глотнул воздух. Голова страшно болела.
Странная тишина окружила его, и, выронив меч, он потерял сознание.
9
На несколько минут воцарилась тишина. Все изумленно взирали на два тела, лежащих в пыли. Затем засуетились, напряжение и эмоции выплескивались в возбужденной болтовне, выкриках и всхлипах по поводу Гринголда.
Габрия тяжело вздохнула и направилась к Нэре. Кончиком языка она потрогала разбитую губу и почувствовала вкус крови.
«Он жив», — сказал ей Эурус, и она благодарно кивнула.
Пирс и лекарь Рейдгара почти одновременно протолкались сквозь кольцо людей и поспешили к противникам. Они оттащили тяжелое тело Гринголда от Этлона и осмотрели обоих воинов. Лекарь Рейдгара глянул на лорда Кауруса и покачал головой.
Каурус заскрипел зубами. Дуэль была закончена. Шургарт избрал победителя.
Толпа людей начала редеть. Несколько мужчин клана отнесли домой тело Гринголда. Путешественники сгрудились вокруг Этлона.
— Он не сильно пострадал, — сообщил Пирс, — в основном синяки и неглубокие порезы.
— Тогда почему же я чувствую себя так, будто по мне пробежал целый табун? — раздался ворчливый голос Этлона. Вождь открыл глаза и медленно обвел взглядом встревоженные лица.
Сайед широко улыбнулся:
— Уж не знаю, как насчет табуна, но одна лошадь здесь точно побывала. Очень большая и уродливая.
Осторожно, с помощью Пирса, Этлон приподнялся и сел.
— Он мертв?
Все кивнули.
— У меня было странное чувство, когда я ударил его. Мне казалось, что я… — Этлон замолчал и посмотрел на свои ладони.
Пирс и Габрия обменялись удивленными взглядами.
— Большинство людей испытывают странные ощущения, когда их душат, — сказал Бреган.
Пирс остановил кровь, стекающую из раны на плече, и они вдвоем с Бреганом помогли Этлону подняться на ноги.
Этлон глубоко, полной грудью, вдохнул свежий весенний воздух.
— Седлайте лошадей. Мы уезжаем, — голос его был хриплым, но тон его остался прежним, властным и непреклонным.
— Мой лорд, — запротестовал Пирс, — вы, может быть, не сможете удержаться в седле.
В эту минуту к ним подошел Каурус. Его воинственность исчезла, уступив место почтительности и уважению.
— Лорд Этлон, вы непременно переночуете здесь сегодня.
Вождь Хулинина бросил на него быстрый взгляд. Голова Этлона болела, плечо горело, лицо было покрыто синяками и царапинами, он был совершенно измотан. У него не было ни сил, ни желания принимать поддержку этого неотесанного грубияна.
— Вы сказали: на одну ночь — мы и провели здесь одну ночь. Я не останусь в этом трелде ни часом дольше.
Лицо Кауруса стало красным. Он начал было что-то говорить, но Этлон отвернулся и захромал прочь, опираясь на руку Брегана. Остальные двинулись следом. Каурус не сделал даже попытки догнать их.
…Пока Пирс хлопотал вокруг Этлона, сидящего на табуретке, Габрия и мужчины упаковали вещи, оседлали лошадей, словом, приготовили все к отъезду. Когда они уже были готовы вскочить на лошадей, Этлон внезапно отдал своего серого жеребца Брегану, а сам сел на Эуруса. Габрия низко наклонила голову, чтобы скрыть улыбку радости и облегчения.
Никто из Рейдгара не пришел попрощаться с ними, и они покинули лагерь без звуков фанфар, просто и тихо, стараясь побыстрее добраться до дороги караванов.
Они не отъехали и нескольких миль от трелда, когда Пирс бросил встревоженный взгляд на бледное лицо вождя и приказал всем немедленно остановиться.
— Лорду нужен отдых, — сказал он.
Невзирая на протесты Этлона, вся группа спешилась и разбила лагерь на берегу небольшой речушки. Габрия покрыла одеялом сооруженную ею для вождя мягкую постель из трав и листьев; Пирс протянул ему теплый напиток из растертого мака, смешанного с вином. Этлон почувствовал, что у него больше нет сил противиться их заботе. Он выпил вино и уснул спустя мгновение.
Возле него под теплыми лучами солнца растянулся Бреган, прямо на траве. Валар и Кет отправились охотиться; остальные остались в лагере, радуясь нежданным минутам отдыха.
Габрия вновь сменила юбку на штаны и теплую тунику — одежду куда более практичную и удобную в такого рода путешествиях, чем обычное женское платье. Она уже привыкла к той свободе и легкости в движениях, которую мог дать ей только мужской костюм.
Убрав мешавшие ей волосы, она принялась разводить огонь, надеясь, что охотники скоро вернуться с добычей. Запасы продовольствия исчезали так быстро.
— Приближается всадник, — крикнул вдруг Сесен. Путешественники вскочили как один, тараща глаза на сидящего верхом мужчину, который направлялся к лагерю с большущим свертком поперек седла. Желтый плащ изобличал в нем человека из клана Рейдгара. Он остановился недалеко от них, отсалютовав с уважением и опаской.
— Лорд Каурус приказал передать вам вот это, а также принести вам извинения. Он надеется, что в следующий ваш визит он сможет доказать вам свое гостеприимство.
— В противном случае это будет иметь для него серьезные последствия, — пробормотал Сесен.
Пирс выступил вперед, чтобы принять мешок.
— Спасибо тебе, всадник. Передай лорду Каурусу нашу благодарность.
Человек сдержанно кивнул и удалился.
Габрия, Пирс и Сайед распаковали сверток, горя любопытством.
— Для человека, который жаловался на неурожайный год, он чересчур щедр, — заметила Габрия, держа обеими руками большой ореховый пирог.
Сайед окинул взглядом узлы и свертки.
— Он прислал все, о чем просил лорд Этлон.