— Постойте! — вдруг крикнул Саша. — Дневник! Мы же его до конца не дочитали. Вот чудаки! Я просто уверен, что там есть какая-нибудь зацепка…
Саша быстро достал дневник и принялся листать его.
— Так… тут описывается его путешествие в прошлую жизнь, не надо, дальше… — он перелистнул несколько страниц. — Тут он размышляет о непоправимом вреде для человечества, если прибор, попадет в грязные руки… тоже не надо… — наконец, Саша стал читать медленнее. — Вот, послушайте:
«… Какой же я болван! Есть ли смысл в том, что я унёс „Фаэтон“? Я хотел спасти мир, пусть это громко сказано, но это правда. Однако моя затея оказалась бессмысленной. У них есть все чертежи и расчёты. Они сделают еще один точно такой же прибор. И как я сразу не понял? Конечно, они дублировали всю документацию. … И всё же. Я не собираюсь сдаваться…».
— А дальше что? — Аня и Ваня аж дышать перестали.
— Дальше вырван лист, — ответил Саша. — На последней странице есть ещё одна запись, но её невозможно разобрать. Всё зачёркнуто. И какие-то непонятные рисунки.
— Но что-то наверняка можно разглядеть? — не поверила Аня. — Дай сюда.
Девушка взяла тетрадь и стала сосредоточенно вглядываться в зачёркнутые строчки. Потом, подойдя к окну и плотно прижав лист, попробовала сквозь стекло смотреть на свет. Ребята застыли в ожидании.
— Ну? — нетерпеливо спросил Ваня. — Удалось что-нибудь разобрать?
— Так, отдельные слова, даже не фразы. Вот, послушайте:
«…он не сделает этого… я считаю иначе… блокировать волны и не дать им использовать…»
Девушка замолчала и перевела взгляд на ребят. Саша аккуратно записывал на листок то, что диктовала Аня.
— Всё? — спросил он.
Аня сделала еще одну попытку и через некоторое время добавила следующее:
«… посоветоваться с Алек… …собрать гр… друзья……исправ…»
— Всё. Теперь точно всё, — выдохнула она, — больше ничего разобрать не могу.
Ребята задумались, уставившись в Сашин листок.
— Знаете, — медленно произнёс Саша, — возможно, генетик, задумал сделать другой прибор, своего рода «волногаситель», анти-«Фаэтон». Вот и не стал ничего уничтожать.
— Но он же генетик, а не физик! — удивился Ваня.
— Поэтому и хотел обратиться к друзьям, — Саша показал на слово «друзья». — «Собрать гр…» — это понятно: «собрать группу». Интереснее другое: «посоветоваться с Алек…» Это даёт нам шанс. «Алек…» — значит, скорее всего, Александр или Алексей. Уже проще искать…
— Скажу больше, — добавила Аня. — У этого «Алека» есть отчество, потому что следующее зачёркнутое слово начинается с заглавной буквы. Итак, солидный, немолодой человек, пользовавшийся авторитетом у нашего спасителя человечества, раз он посоветоваться хотел.
— Спаситель человечества? — усмехнулся Ваня. — Так и будем звать его.
— Длинновато, — заметил Саша, — и потому неудобно. Однако он сам себя так назвал… Ладно, короче. Ищем уважаемого человека по имени «Алек…». А там и до документов недалеко.
— Но мы даже не знаем фамилии генетика, — напомнила Аня.
— Дело техники, — сказал Ваня. — Мы знаем дом, где он жил. И даже этаж — первый. База данных — на что? Беру это на себя.
— Когда найдёшь соседей, живших с ним рядом, — добавил Саша, — мы опросим их, выявим круг друзей и родных нашего спасителя человечества.
— Хороший план, — одобрила Аня.
— Всё, я пошел домой, — объявил Ваня, — не терпится залезть в компьютер. Как только что-нибудь найду — позвоню.
— Я тоже пойду, — сказала Аня. — Готовиться надо к семинару. У нас такой преподаватель злющий! Может высмеять перед всей группой. И всё время цитирует Козьму Пруткова, не дай бог какую-нибудь глупость сказать.
— «Не ходи по косогору, сапоги стопчешь!», — вспомнил Ваня.
— «Не всё стриги, что растёт», — продолжил Саша.
— Вот именно, — подтвердила Аня. — А также «Зри в корень» и «Сон — лучший способ борьбы с сонливостью».
— Вот это правильно! — Ваня поднял вверх палец. — У кого из нас есть время поспать? У Саши? Нет, он должен караулить прибор.
— Фигу! У меня тоже дела. А караулить «Фаэтон» я поручу своему коту. Он у меня ученый.
Глава 3
ТРЕВОЖНЫЙ СОН
Яркие лучи утреннего солнца освещали просторную комнату, проникая через маленькие, высоко расположенные окна. Круглые деревянные колонны в виде стеблей лотоса грациозно поддерживали высокий потолок, искусно расписанный виноградными лозами и яркими цветами. Стены тоже украшали разноцветные росписи, изображающие сцены охоты, рыбной ловли, празднеств и паломничества в священные города. На каменном полу лежали красиво сплетённые циновки и множество маленьких и больших подушек. Около окна стояли низкие и высокие табуретки, подставки под ноги и стулья. Они были сделаны из драгоценного ливанского кедра и украшены богатой инкрустацией. Небольшие столики, располагавшиеся у стен, были уставлены прекрасными вазами с цветами, статуэтками богов, фигурками священных животных и резными шкатулками из дерева, эбонита и слоновой кости. Алебастровые светильники довершали интерьер. Их зажигали в тёмное время суток, и скрученные бумажные фитили, опущенные в масло, тихо потрескивали, наполняя просторный зал мягким светом и густым ароматом благовоний…
Закончив утреннее омовение, хозяин дома, носивший звучное имя Джедхор, сопровождаемый слугой, вышел из ванной комнаты. Это был смуглый мужчина лет сорока с весьма выразительным лицом. Большие миндалевидные глаза, широкие скулы, прямой длинный нос, слегка расширяющийся книзу, полные губы — все эти черты выдавали в нём человека знатного происхождения. Несмотря на возраст, он был строен и подтянут. На обнажённом торсе рельефно выступали мышцы.
После омовения Джедхор пребывал в малом утреннем облачении: в одной короткой набедренной повязке, без всяких украшений и босой.
— Ты знаешь, Апуи, — обратился он к слуге, — мне снился сегодня странный сон.
— Сон, который посылают нам боги, приносит часто добрый совет, — ответил слуга.
Джедхор помолчал немного, размышляя о чём-то, а потом, наклонившись к самому уху слуги, доверительно произнёс:
— Тревожный сон… Очень тревожный… Будто выехал я с друзьями на охоту в пустыню… Место для охоты мы выбрали заранее: глубокая долина, зелень, по краям крутые склоны. Слуги перегородили долину сетями, оставив вход с двух сторон для диких животных, разложили внутри корм и воду. Когда всё было готово, вернулись домой… Всё, как обычно… Выждав положенное время, я выехал на колеснице, без возничего. Лук и стрелы — всё при мне. Слуги последовали за мной пешком, неся кувшины с водой и еду в пальмовых корзинах. Псари повели собак… Подъехали к долине. Друзья мои тоже прибыли туда на колесницах, со слугами и собаками. Мы спешились и, приблизившись к месту, увидели, что животных в загоне великое множество: газели, дикие буйволы, ориксы, страусы, антилопы, зайцы. Охота предвещала быть удачной… Мы натянули свои луки и выпустили стрелы. И вот на дичь обрушилось бессчётное множество стрел. Животные в панике стали метаться и искать выход… Псари спустили собак… Много всякой живности полегло… У нас была богатая добыча… — он перевёл дух и, немного помолчав, продолжил свой рассказ. — Когда охота подходила к концу, не знаю зачем, я вскочил в колесницу, чтобы догнать убегающую антилопу. И такой азарт охватил меня! Сколько стрел выпустил! Но ни одна не поразила её. Антилопа была неуязвима!.. Устав от бессмысленной погони, я прекратил преследование, наконец осознав, что не одолею эту быструю как молния антилопу. Я остановился, сошёл с колесницы и, оглядевшись, обнаружил, что нахожусь в незнакомом месте. Впереди ска?лы, кругом — пустыня и никого, ни одной живой души. Антилопа исчезла, как будто её и не было вовсе. И тут я осознал, что остался один среди раскалённых песков, и меня сковал великий страх. Я стал молиться богам, чтобы они услышали меня, указали путь и отвели беду…
Джедхор замолчал и посмотрел на Апуи.
— Воистину, остаться в пустыне одному без воды и хлеба — великая опасность. Даже если это сон — это страшный сон, — произнёс слуга. — Что же было дальше?