После школы Вита доехала на маршрутке до Восточного парка, где они договорились встретиться. Аня училась в этом районе в обычной школе, в последнем классе. Она уже ждала её. В жизни Аня оказалась ещё более милой…
Однако у Виты была необычайно сильно развита интуиция. Уже сходя с автобуса, она поняла, что дружба между ними невозможна. Откуда к ней пришло это знание, Вита объяснить не могла. Просто знала и всё. И подставляя щёку для поцелуя, она с горечью понимала, что можно смело разворачиваться и ждать следующего автобуса. Губы Ани настойчиво припали к её щеке и как бы невзначай скользнули к губам. Вита неловко отклонилась, заливаясь смущённой краской. А Аня, как ни в чем не бывало, беззаботно хохоча, схватила её за руку и предложила прогуляться. Августовский денёк выдался тёплым и солнечным, и не было причин отказываться. Аня без умолку болтала, тесно прижимаясь к Вите и не выпуская из руки её вспотевшую ладошку.
Как-то незаметно разговор переместился на более личные, даже интимные, темы. Аня призналась, что Вита ей очень нравится и что она хочет познакомить её со своими родителями. И тут же ошарашила новым заявлением, предложив поехать с ними на море. С Аней и её родителями! Аня уверяла, что предки не будут против. Вита впала в ступор, не зная, что и ответить. Всё-таки ей не хотелось обижать Аню.
Полная смятения и раздирающих противоречивых чувств, Вита вернулась домой с горящими после прощального поцелуя Ани губами и пылающими от стыда ушами. А дома её ждал очередной сюрприз – сообщение в скайпе от Ани, что она очень сильно любит её и что всё, что она сегодня сказала, на самом деле серьёзно. Вита не знала, что ей делать, то ли рассмеяться во всё горло, то ли разрыдаться от бессилия. Вышло нечто среднее. Вытерев выступившие на глазах слёзы, девочка села за компьютер и, поймав за хвост весёлых бесенят, написала в ответ сакраментальное «и я тебя люблю». Должно быть, Аня была просто в шоке, поскольку застрочила с пулемётной скоростью, присылая смайлики, сердечки, воздушные поцелуи и пылкие, полные страсти слова любви и благодарности. Вита с полуистерическим хохотом упала на кровать и хохотала до тех пор, пока в спальню не заглянула мама узнать, что же так развеселило её дочь.
Больше Вита не предпринимала попыток познакомиться с кем-нибудь через интернет. Аню она выкинула из списка контактов и постаралась забыть эту историю как страшный сон.
Ещё одной особенностью Виты было то, что ей никогда не снились кошмары. Она себе и представить не могла, что это такое - леденящий душу и кусающий неокрепшую детскую психику страшный ночной кошмар. Ей казалось это невозможным. Ну как человеку могут сниться всякие ужасы, наподобие Фредди Крюгера из серии знаменитых фильмов? Вита долгое время думала, что её просто запугивают, мол, не будешь слушаться - и тебе та-а-акое приснится…. Многим позже она поняла, что дело в ней самой. Просто она была особенной. Может быть, даже ненормальной. Настолько отталкивающей, что её старались избегать даже плохие сны.
Вите снились её мечты и желания. А в мечтах нет места кошмарам и злу.
Вита скрупулёзно уставилась на отполированные ногти. Она давно перестала их грызть. Но по-прежнему, всякий раз, как намечался очередной семейный скандал, пряталась в спальне, в своём убежище от реальных земных кошмаров.
Девочка вытянула ноги и повернулась на бок, подложив ладошку под щёку. Мечты, грёзы, желания…. Это всё, что у неё есть.
Она и не заметила, как заснула.
___________________________________________________________
Понедельник воистину оказался днём тяжёлым. Впрочем, Вита иного и не ожидала от этого, самого нелюбимого ею дня недели. Уроки тянулись невыносимо долго. Сумрачная и дождливая погода только усугубляли царившую в классах атмосферу обречённой безысходности. Вита то и дело зевала, низко склоняясь над учебниками. Непослушная чёлка русых волос падала на глаза, что девочке нисколько не мешало. Она и не думала сосредотачиваться на написанном в книге.
Спину Виты буквально обжигал взгляд сидящего позади неё Андрея. Вита знала, что нравится ему и что его взгляд обшаривает её с головы до пят, задерживаясь в основном на уровне поясницы и бёдер. В принципе, ей было абсолютно всё равно. Пожалуйста, пусть хоть глаза сотрёт, она за просмотр деньги не берёт. Единственное, что девочке не нравилось, так это похотливый маслянистый оттенок, проявляющийся в глазах Андрея, когда он слишком долго на неё смотрел.
На неё многие мальчики ТАК смотрели. А вот девочки (за редким исключением вроде Ани) смотрели совершенно по-другому. Например, как сидящие за соседней партой Вероника и Яна, неразлучная парочка, первые красавицы в классе. И по совместительству две наипервейшие стервы. Но это мнение Виты было сугубо личным и она не спешила доводить его до сознания широкой общественности. И сейчас они то и дело посматривали на Виту, о чём-то тихо перешушукиваясь меж собой и периодически хихикая в кулачок. Вид при этом у них был чрезвычайно загадочным. Вита ещё ниже склонилась над учебником, жалея, что у неё короткие волосы. Будь у неё роскошная шевелюра, как у той же Вероники, падающие на лицо волосы непроницаемой стеной закрывали бы её. И никто бы не видел, как она неудержимо краснеет.
Вита ненавидела взгляды подобные тем, что бросали на неё Вероника с Яной. И если в глазах Андрея проскальзывала похоть, то взгляды девочек были взглядами плотоядных хищников.
Наверняка уже задумали какую-то пакость. Вите зачастую выпадала сомнительная честь служить объектом насмешек со стороны этих красоток. Самое забавное было то, что в начальных классах её никто не доставал, и она прекрасно ладила со всеми, в том числе и с Вероникой и с Яной. Но, взрослее, они стали меняться.
Возможно, они меня не переваривают, потому что я не такая как они, мрачно думала Вита, ради разнообразия пытаясь сосредоточиться на написанном в учебнике тексте. Но буквы упрямо разбегались и расплывались у неё перед глазами. Занудный голос преподавательницы, вещающий о развитии и становлении средневекового строя, доносился, словно через вату, как бы из другой, отдалённой от нашей, реальности.
Я не такая, как они, да. Я не крашусь, стараясь быть одной из тысяч бестолковых куколок Барби. Я не восторгаюсь достижениями современной моды. Я не слушаю льющийся с радиоволн попсовый шлак. Я не хочу идти в поводу чужому мнению, лишь бы быть как все. Не хочу. Не хочу! Вита не заметила, как прикусила губу. На страницу учебника упала, разбившись маленькой кляксой, ярко-алая капелька крови.
Девочка мысленно выругалась, грязно и крайне нецензурно. Она бы никогда не позволила себе произнести такие слова вслух.
Вслед за первой капелькой сорвалась вторая. Вита повторила ругательство и поспешно облизала губы, смахивая языком выступившую кровь. Она почувствовала, как уши запылали обжигающим жаром. Вытащив из кармана джинсов носовой платочек и приложив к губам, подняла руку.
Замолчав, учительница вопросительно посмотрела на Виту.
- Можно выйти? – приглушенно буркнула Вита, не отнимая платочка от посолоневших губ.
- Да, конечно, Волкова. Постарайся не задерживаться надолго.
Благодарно кивнув, Вита вскочила и направилась к двери. Вслед ей донеслась сказанная нарочито ехидным голоском язвительная и обидная реплика:
- Вау, да у неё менструация изо рта пошла!
Вита даже не обернулась посмотреть, кто произнёс, даже прошептал, так, чтобы училка не услышала, эти слова. На подобную мерзость способна одна Вероника.
Но обиднее этих слов был зародившийся в полусонном классе смех. Многие услышали брошенную Вероникой фразу.
- Я сказала что-то смешное? Ничего, когда подойдём к домашнему заданию, смеяться буду я…
Притворив за собой дверь, обрывая на полуслове голос преподавателя, Вита медленно побрела по коридору. Она никуда не спешила и собиралась проторчать в туалете до самого звонка на перемену.
Пока Вита добралась до уборной, кровь перестала сочиться. Тщательно прополоскав рот и убедившись, что ранка не слишком глубокая, девочка застирала платочек и, досуха выжав, внимательно посмотрела на своё отражение в зеркале.