за
старика-богослова. Рожер повернул голову и убрал протянутую руку. Из завесы в стене вышла высокая дама, ростом почти выше самого будущего Короля. Длинные темные волосы закрывали плечи, черное одеяние до пола, и очень строгий и пронзительный взгляд. Эйлат опустила глаза, но ее муж с интересом рассматривал весьма необычную женщину. Красивой ее никак нельзя было назвать. Но стоило ей открыть широкий рот с тонкими губами- зал заполнил глубокий голос. Рука Эйлат все еще держала Рожера, а высокая женщина пела, красиво и призывно, душевно и задевая каждого. В толпе придворных многие дамы пускали слезы, а мужчины горделиво вздергивали подбородки. Эйлат шагнула ближе к мужу и приподнявшись на носочки насколько это возможно, начала тихо шептать ему слова песни на их наречии, ведь пела женщина на древнем Драгманском, его обычно вообще: мало кто знал. Впрочем, саму историю песни жители замка и Королевства видимо знали наизусть, оттого и помнили слова на древнем языке- лишь из песни.
Речь шла о рождении Эторна, становлении Короля Роддри и его жены Ирмали. Правлении и сражениях. И первых клятвах своему народу. Нести верность и оберегать интересы государства. Эйлат перевела Рожеру всю песню и соответственно, историю Королевства, которым ему назначено править. Женщина допела до конца, обойдя вокруг пары три раза и остановившись у подушки с коронами. Голос стих, а богослов вышел из-за ее спины, сгорбленный, почти вдвое ниже высокой женщины.
– Нынешним днем, Король Эторна – Рожер из Пустынных Земель, Клана Кракоров, завоеватель и Великий Полководец Армии Рожер. Его жена, Королева Эйлат – Принцесса древнего народа Воллупт. Вам стоит почитать своих правителей, – Богослов поклонился придворному люду. Многие зашли в замок с улиц, все проходы были забиты, люди смотрели широко, раскрыв глаза. Богослов повернулся к Рожеру и Эйлат,
– Вам же, Ваше Величество, Богами назначено хранить наше Королевство и справедливо им править.
Старец отступил на шаг под холодным взглядом Рожера за спину высокой леди. Женщина шагнула навстречу свирепому Королю, и обняв ладонями его лицо, наклонилась и поцеловала в губы. Рожер настолько не ожидавший ничего подобного, остолбенел на мгновение, а когда встрепенулся- женщина уже проделывала тоже самое с Эйлат. Видимо, очередная традиция, догадался раздраженный мужчина, и оглянувшись был приятно удивлен.
Ещё одной традицией королевства (никто правда не упомянул, что именно эта традиция была введена
буквально прошлым Королем Эдуком)
были танцы молодых девушек, встречающих и прославляющих будующих правителей. Точнее танцы их животов! Рожер не удержался и приподнял брови, легкая улыбка едва тронула суженные губы. Эйлат глядя снизу-вверх на мужа, облегченно вздохнула. Бавас не говорил, откуда взялась эта традиция, но он оказался прав: именно эта часть церемонии понравилась Рожеру, и сгладила напряжение. Лорд действительно все неплохо организовал, и он неплохо разбирался не только в коридорах замка, но и в людях. Это Эйлат тоже заметила.
Молодые гибкие девушки кружились в волнующем танце, животы их были открыты, юбки спущены низко на бедра, грудь едва прикрыта расшитыми полосками тканей. От плавных и гибких движений маленькие звоночки и многочисленные бусы на тонких шеях сталкивались и звенели, создавая свою собственную музыку для танца. Не один Рожер жадно провожал их взглядом: половина присутствующих мужчин, от молодых до седых- завороженно наблюдали за происходящим танцем. И мало кто был против такой вульгарной, для тех мест, традиции… Эйлат заранее знавшая все этапы церемонии (благо не зря просидела с Бавасом за разговорами почти всю ночь), повела Рожера по коридору, вслед за танцовщицами. Дальше: лишь шумный праздник, который Рожер не собирался посещать, Эйлат это тоже понимала. Она все больше узнавала своего мрачного и злого мужа, и уже могла иногда предугадать его решения и поступки. Как и стоило ожидать, едва они покинули церимониальный зал, Рожер отпустил руку девушки, и просто пошел сквозь толпу. Люди расступались перед его твердым шагом, а Эйлат еще долго смотрела ему вслед, видя его высокую голову в короне над остальными, пока он не исчез из виду. Королева же не могла покинуть гостей, потому пошла к Бавасу, заниматься торжеством…
А глубокой ночью, когда весь праздник стих и угас, люди поразбредались по домам, Эйлат устало бродила по замку. Как и накануне, она ходила по коридорам, выглядывая в темные окна и бесцельно блуждая. Люди Рожера на коронации не присутствовали, кроме нескольких командиров. Бавас настоял, а Эйлат помогла убедить Рожера, что для общего спокойствия, хотя бы на день коронации они могут посидеть в лагере, не пугая маленьких детей. Тогда-то уж точно им не видеть ни поварих, ни ткачих, ни прачек. Ну и так далее, в итоге Рожер устало кивнул, и вот целый день во дворе не стучит оружие, не разносится брань… Эйлат решила по такому особому случаю тишины и спокойствия, выйти на самую длинную терассу в замке. Она была широкой, и опоясывала самую высокую и большую башню. Девушка хоть и не имела крыльев, все же испытывала тоску по крылатому народу, по высоким просторным залам, где легко может залететь сестра в потолок… и по широким терассам, где она, свесив ноги сидела долгими ночами и мечтала о том, что у нее есть крылья, но за них ей не пришлось отнимать ничью жизнь…