–Я приехала за своей армией. Пора проверить ее в действии. И скоро, у нас не будет бескрылых сестер!
Одна из женщин что стояла ближе всех несмело шагнула ближе,
– Светлейшая, вам нужна
вся
армия?
Глаза Селеницеры приморозили ее к месту, гневом повеяло и на остальных,
– Да, мне нужны все, Бриста…Ты что-то хочешь сказать? – Королева почти заботливо склонила голову набок. Но мудрая Бриста лишь отрицательно мотнула седой макушкой и отступила за спины других Старших. Селеницера провела ее холодным взором и направилась на балкон: под ним, у стен храма, ее ждали все жители Корвуса. Старшие поспешили за ней.
Стоило на высоком балконе появится точеному силуэту Королевы , в искрящемся синем платье, обтянув ее тело под силой ветра оно перьями гуляло за ее спиной путаясь о сложенные крылья; ровная осанка, гордый профиль, стальная решительность в глазах- тысячи и тысячи Воллупт взорвались радостным кличем и криком, приветствуя свою прекрасную Королеву! Селеницера резко вскинула руки…будто захлопнула музыкальную шкатулку- крики и гул оборвались в один миг. Королева улыбнулась своему народу, дождалась пока последние крылатые займут устойчивые места, и заговорила…не просто заговорила, а почти запела. Именно так она обращалась к большому количеству Воллупт, на такой огромной площади, несмотря на эхо, ее не все услышат. Но вот если петь…Эхо помогает разнести ровный певчий тон намного лучше. И Королева громко спела им о том, как получила эти крылья, какие у нее планы для всех бескрылых, и что теперь им и не придется плыть за море- крылья сами к ним прилетят, нужно лишь сразиться…
Речь ее была долгой и подробной, несмотря на вспыльчивый порою нрав, и холодность ко многим, прибывая в Корвус, Селеницера всегда чувствовала себя…обязанной чтоли, этим девушкам. И только здесь, в Корвусе, ей было по-настоящему жаль бескрылых. В Маруле, видимо присутствие Эйлат все меняло… Племянница была своеобразным пятном на крови Королевской семьи, она была рожденной без крыльев, в то время как именно в семьях Верховных Воллупт всегда рождались
уже
с крыльями. И видя ущербность и позор собственного рода, Королева не испытывала никакой жалости к остальным бескрылым.
Здесь же, в первом поселении, в Великой Трещине, все было иначе, и Королева старалась не просто отдать приказ, а объяснить всем и каждой- почему так важно победить. Больше не будет жатв! Не будет охот и смертей: все и так будут крылаты! Воллупты смогут стать полноценным Крылатым народом. Девы слушали ее открыв рты и широко раскрыв глаза, кричали в поддержку, и соглашались с ней… Здесь не было место таким как Эйлат. Не было здесь и Воллупт верящих в любовь. Но каждая из них не имеющая крыльев имела лишь одну мечту- их обрести. А получив их, получала вторую и последнюю цель жизни- служить Королеве, в благодарность за возможность видеть мир сверху. Именно поэтому, когда Селеницера закончила свой рассказ и спросила пойдут ли они с ней воевать рядом с армией Рожера- абсолютно каждая Воллупта живущая в Корвусе, открыла рот…набрала воздуха побольше…и что есть сил заорала:
–Да, моя Королева!!!
…
Две повозки в сопровождении нескольких десятков всадников проехали длинную дорогу от замка Короля Игнадда, через все Королевство, минуя деревни и поселения, озера и реки. Дэлирио вел нас быстро, остановок было мало, и ночлеги все под открытым небом. Аратт каждое утро потирал свои отлежанные бока, гневно зыркая на Дукса, а после весь день рассказывал о близ лежащих трактирах и харчевнях. Но Дамант и ухом не вел.
В дороге днем и длинными вечерами у костра, люди с разных берегов и народов перезнакомились, разобщались, и даже тихая Далира немного осмелев, подпевала Мисалиафе. Вскоре песни Мисы приобрели совсем уж печальный характер- девушка страдала и скучала без Агния, и сердце ее пело лишь о своей грусти. Далира переняла из рук инструмент и звонко ударив по струнам, взбодрила всех своей веселой песней. С тех пор пела только она, а Мисалиафа скрывая печаль, хлопала в ладоши. Прошло немало времени, и мне казалось, что мы путешествуем уже вечность. Утро было прохладным, что в этих краях, как сказал брат, означало грядущий более жаркий день. Я, недовольно хмуря брови, накинула на плечи легкую накидку и вышла из шатра. Накануне вечером мы разбивали ночлег в полной темноте- Дэлирио шел до последнего, стараясь побольше пройти за день, и я ничего не рассматривала. Почти свалившись с коня в руки Вольфиагу, глотнула предложенной воды и уснула. Теперь же я неспеша шла между повозками и шатрами, обходя догоревший вчерашний костёр, босиком и кутаясь в накидку на плечах. Вождь остался спать, я не стала его будить.