Брови Вождя поползли вверх, но он не отступал,
– Что случилось, Луми, я тебя чем-то обидел?
Не в силах остановить слезы, я молчала. Мысленно уже проклиная сложившуюся ситуацию: я не готова к разговору с Вождем, что я скажу? Он разумеется все будет отрицать! Вот бы с Ранном поговорить, он то был со мной честен и добр еще
до
того как узнал, кто мой настоящий папа… Но Ранн за сотни миль с отцом. И Агний остался в замке… а больше: кто мне расскажет, что обо мне думал Вождь в те дни, когда я была известна как Ведьма и племянница Короля Нумера? Я продолжала лить слезы, отвернувшись от него, а он протянул руку и взяв поводья, медленно повел меня за собой. Мы пошли вдоль тропы по которой шли остальные путешествующие: нас не было видно за деревьями, и при этом, мы не отставали. Вскоре мои слезы иссякли, всхлыпывания стихли, я несколько раз глубоко вздохнула и успокоилась. Вольфиаг поглядывал на меня искоса, и заметив изменения, начал разговор.
–Луми, вчера вечером ты заснула на моей груди. Твои ресницы касались моей кожи, было щекотно, это вызвало у меня улыбку, с которой я заснул… Я не видел, куда исчезла утром, но я определенно в чем-то виновен. Я прав?
Вот и все. Я не поворачивала головы, не зная что ответить и как смотреть. Выхода я не находила, от разговора не уйти, а падать в обморок, или выбрасывать прочие детские фокусы, меня отучил отец-пастырь еще давно… Всего одного легкого воспоминания об этом человеке было достаточно, чтобы в голове всплыла до боли знакомая фраза: «Мое имя слишком…» И прежде, чем знакомый ужас успел подобраться, я оборвала себя, не дав закончить заученные слова: другое маленькое воспоминание ворвалось ко мне. Я сижу на берегу реки, в ступоре повторяю свои колючие слова и плачу. Такое было слишком частым явлением у меня, но в тот раз произошло кое-что особенное. Вот звучит волшебный голос, слова, впервые оборвавшие мой бесконечный круг внутренних демонов.
“-Мое имя слишком длинное чтобы его запоминать…
–Я попытылся бы…”
Теперь я посмотрела на Вождя заплаканными глазами, Вольфиаг с заботой и вопросом смотрел на меня. А я окончательно запуталась в своих чувствах и решила поступить так, как подсказывало сердце. Ну а точнее, ляпнуть первое, что в голове.
–Зачем ты со мной, Вольфиаг Страшный?
Он замер на мгновение от такого обращения, но затем нахмурился и угрюмо ответил,
–Последний раз, когда ты так ко мне обращалась, ты думала, что я отдам тебя Рожеру. Что ты на этот раз обо мне думаешь?
Он был опять прав. Я опустила плечи и склонила голову набок в упреке, не желая отвечать первой.
–Ладно-ладно, – понял Вольфиаг, – отвечаю на твой вопрос: я с тобой потому…Потому что ни с кем другим, после встречи с тобой я быть не хочу и не могу. Это невыносимо для меня- быть вдалеке от тебя, не знать, что с тобой. Каждый раз находясь вдали я думаю лишь о том, чтобы ты была в безопасности. И когда мне приходится особенно тяжело- я вспоминаю тебя, представляю рядом. Вот почему.
Каждое слово было настолько наполненным и добрым, что мое и без того влюбленное сердце не выдержало. Я растерянно отвернулась, смахивая слёзы тыльной стороной руки. Вольфиаг еще сильнее нахмурился.
–Луми… Чем я тебя обидел?
Я собралась с духом и ответила, все-таки не сумев скрыть страх в голосе,
– Вол…Ведь до того, как ты узнал, что Игнадд мой отец, у тебя были другие планы на меня?..
Смысл слов постепенно дошел до Вождя, и казалось, он почувствовал облегчение,
–Да, другие. Я не планировал плыть за море… – мужчина тяжело вздохнул. – Луми я не смогу изменить того, что наша встреча была погоней… за тобой. Но я и не смогу изменить того, что с первой встречи, тогда, когда ты вошла в мой шатер, грелась у костра…Я знал, что никому и никогда тебя не отдам. Да, я все еще хотел поговорить с Эдуком…Но я знал, что не отдам тебя. Я знал это уже тогда, еще в том шатре, который затем прослужил недолго, и ты его сожгла. Я и к провидцу на гору пошел только для того, чтобы узнать, как тебе помочь… Почему же ты так обо мне подумала?
Я вытерла вновь навернувшиеся слезы, не дав им упасть, и решив не накалять обстановку между братом и Вождем, ответила,
–Просто… подумала так вот…Ты тогда сказал, именно после разговора с теткой…а до этого…
Я смолкла, проглотив последние слова и краснея. Вождь слегка улыбнулся, но глаза смотрели недоверчиво. Заметив его сомнение, я добавила убедительности в голос,
–Я очень устала, наверное, и должна извиниться. Мысли сутра куда-то поползли и что-то нашло…
Вождь накрыл широкой ладонью мою руку, тепло улыбаясь,
–Луми, свет мой, мы уже сегодня будем спать на ферме, в нормальной постели. – Вол помолчал немного, и с глубиной и легкой хрипцой в голосе сказал, – Луми, я скажу тебе еще две вещи. Я могу тебя называть так как ты хочешь. Но ты зажгла мое сердце будучи для меня известной как Ведьма. И это не изменится. А второе… Я никогда не причиню тебе вред, помни об этом. И прошу, прийди со своей печалью ко мне, не убегай.