Укладка, пушистые ресницы, губы, едва подведенные помадой. Красивая, однако. Этого у неё не отнять. И все ещё хрупкая, миниатюрная. Прикоснись и рассыплется.
Вместо того, чтобы устраивать разборки, любуюсь ею. Служба безопасности присылала отчеты с фотографиями, но я не заглядывал. Ничего подозрительного, никаких мужиков рядом.
Видимо, о ребенке эти дегенераты решили не докладывать. Не поклонник ведь, а другом указаний нет. А теперь на коленях Арины крутится малышка. Точно так же хлопает глазками, широко улыбается.
А моя жена приглаживает её волосики, словно пытаясь успокоить. Густую копну волос. С рыжим, блин, оттенком. Медным даже. Красивый, не отнять.
– Да, - Арина уверенно кивает, губы едва подрагивают. Считываю каждый момент. – Да, отниму доверенность.
– Вперед. Удобно с ребенком будет таскаться на заседания акционеров? Принимать решения, подписывать вывод дивидендов? Если ты решишь в это ввязываться, то я не слезу. Буду требовать того же, что требовал от себя.
– Легко.
Наслаждаюсь этой реакцией. Арина всегда любила кусаться. И спорить. Иногда у меня создавалось впечатление, что она делает это просто так. По фану, чтобы позлить и не уступать.
Так же было и с браком, когда я предложил эту схему. Упиралась, кусалась и требовала отпустить. Подумаешь, похитил и немного покатал по городу. Малость.
Но ведь согласилась в итоге. Самое оптимальное решение, пусть и лживое. Мне нужен был гарант, что Арина не станет продавать кому-то акции, не подставит. И честный, почти, обмен.
По рыночной стоимости она бы получила больше, чем от меня. Но её условия сделки устроили, не мои проблемы. А то, что условия нашего брака не было в завещании…
Я не виноват, что некоторые решили не разбираться в тонкостях закона.
Виноват, на самом деле. Но в своей неправоте признаваться не собираюсь. Это пустое, на самом деле. Каждый из нас принял своё решение, каждый где-то ошибся.
– И чему ты улыбаешься? – Арина хмурится, сводит темные бровки на переносице. – Что опять не так? Ещё скажи, что доверенность без права аннулирования.
– Да нет, с правом. Отзовешь доверенность, будешь решать всё сама.
– И в чем подвох?
– Никакого подвоха.
– Ратмир, я слишком хорошо тебя знаю. Что ещё ты от меня скрыл? Клянусь, если ты начнешь опять мне врать, то я… Буду принимать худшие решения в компании!
– Никакой лжи, красавица. Только суровая правда. Теперь ты сама не можешь со мной развестись?
Потому что акции – единственное, чем Арина может на меня влиять. У неё не получится, но пусть девчонка утешает себя этим. Успокаивает мечтами, что в мире есть хоть что-то, чем меня можно приструнить.
Но развестись не получится. Иначе акции автоматом перейдут мне, Арина потеряет последнюю защиту. Сейчас, когда она едва почувствовала власть, не упустит эту возможность.
– Раз мы всё решили, то где твои вещи? Я планирую вернуться домой сегодня.
– А где я давала согласие на переезд?
– Когда захотела участвовать в делах фирмы. Ты не можешь быть далеко. Я планирую проводить встречи с главным акционером часто. Очень и очень часто.
Пока Арина обдумывает сказанное, перевожу взгляд на её дочь. Дочь. Ну твою же… бабку. Хочется выругаться или потребовать ответов. Потому что о таком мы не договаривались.
Тряслась за своего Костика, каждый день за него напоминала. Ладно, я готов был. Договорились, обсудили этот вопрос. Просто печать в паспорте, будет видится с ним.
Но к ребенку я не был готов! Это совершенно не вписывалось в мои планы. Только теперь ничего не поделать. Не спрятать и не убрать. Особо ушлые журналисты засекли Арину с малой.
И надо выкручиваться.
Вспоминаю, как лучший друг огорошил новостью.
– Ну что, папаша, - Алекс влетел в мой кабинет вчера вечером. – Как твои дела?
– Папаша? – поморщился, отрываясь от документов. Из-за зимней стройки и лютой погоды выросли проблемы. – Только не говори, что кто-то пришел с радостной новостью.
– Не пришел. Получил вопросы на интервью, - друг махал бумажками перед тем, как отдать мне. – Вопрос о твое жене.
– Черт! Как они раскопали?
– Без понятия. Но вопросы есть, имя знают.
– Так. А при чем тут «папаша»?
– А ты не знал? О, - впервые видел, чтобы Алекс был настолько растерянным. Вся спесь сошла, полное напряжение. – Я думал ты в курсе. Арина родила.
Родила.
Девчонку.
Прелестную такую, на самом деле. Но отношения с детьми у меня были не лучшие. Ни раньше, ни сейчас. Никто из знакомых ещё не обзаводился, не было необходимости.