Выбрать главу

В коридоре тем временем раздались очередные выстрелы, потом на площадку осторожно высунулся солдат с автоматом. Я убил его.

А на небе появились вдруг зловещие черные тени – вынырнули из-за туч и устремились к башне.

Эльрик выпрямился, по-прежнему сжимая в руке меч и продолжая петь.

И будто само небо откликнулось на его зов!

Прогремел раскат, похожий на громовый, и небо словно треснуло, раскололось – и выплюнуло гигантских летучих рептилий, чудовищ с длинными хвостами, могучими крыльями и вытянутыми шеями. Твари из моих кошмарных снов! Я узнал их. Колдовство Эльрика привело в мой мир драконов острова Мельнибонэ! Гейнор хотел привлечь драконов на свою сторону; он едва не победил Эльрика на развалинах Имррира; он отыскал потайные пещеры и пытался разбудить драконьих родичей моего двойника – и преуспел в этом. Однако он не понимал – и вряд ли понимает, – почему драконы отказались повиноваться ему. «Кровь за кровь, брат за брата» – они служили только королевскому роду Мельнибонэ, кровь которого по прихоти судьбы текла в моих жилах и в жилах Оуны, но не в жилах Гейнора.

Два громадных дракона закружились над башней в свете оранжевой луны. Молодняк из Фурна, с черными и белыми кольцами на хвостах и на мордах, с перьями на кончиках крыльев; несмотря на свои размеры, они еще не достигли зрелости и рядом со взрослыми драконами показались бы, наверное, мелюзгой…

Эльрик обернулся с довольной улыбкой. – Видишь, я приготовил все заранее! Правда, я надеялся, что мои братья заберут меня вместе с Граалем… – мелнибонэйцы верили, что состоят в прямом родстве с драконами Фурна. В минувшие эпохи они носили одинаковые имена, жили в одних и тех же помещениях и делили могущество и власть над миром. Древняя история утверждала, что некогда драконы были правителями Мельнибонэ. Как бы там ни было, Эльрик и его ближайшие родственники могли без опаски пить драконий яд, убивавший всех прочих, а этот яд был столь огнеопасен, что от него воспламенялся самый воздух.

Я знал все это потому, что во мне оставались воспоминания Эльрика.

И язык драконов тоже был мне известен. Драконы аккуратно сели на площадку, и мы радостно приветствовали друг друга; От огромных тел шел пар, драконов била дрожь, вызванная, должно быть, изнурительным полетом сквозь вереницу миров. И воздух моего мира был для них слишком разреженным. На нас обратились умудренные вековой мудростью глаза, могучие когти вцепились в камень парапета, чешуя переливалась в лунном свете – лиловая, алая, золотистая, зеленая… Драконы были похожи как две капли воды и отличались лишь тем, что у одного над носом, было белое пятно, а у другого – черное. Я с уважением поглядел на чудовищные ослепительно-белые клыки. Эти драконы явились к нам словно из легенды о Зигфриде, однако они были куда более разумны и куда более многочисленны, нежели одинокий и глуповатый Фафнир. Мельнибонэйцы издавна изучали повадки драконов и даже разработали своего рода классификацию драконьих пород, в которой учли всех – от курносых экарнианцев, прозванных «летучими мышами», до этих вот самых драконов Фурна, которые умели мысленно общаться с людьми и жили невероятно долго (поскольку большую часть жизни проводили во сне).

Прижимая ладонь к ране, Эльрик подошел к ближайшему дракону и что-то тихо сказал ему. Я заметил на спинах обоих животных пульсирующие фурнские скеффла – что-то наподобие мембраны между лопатками дракона, позволяющее путешествовать между мирами. Еще эти мембраны используют как седла. Скеффла – одно из диковиннейших и древнейших произведений алхимического искусства Мельнибонэ.

Имена драконов оказались простыми, как вообще все те имена, которые люди дают животным, – Белый Нос и Черный Нос. Настоящие же имена, которыми они себя называли сами, были длинными и совершенно непроизносимыми, и в каждом имени описывалась родословная и перечислялись места, где побывал нареченный им.

Эльрик повернулся ко мне.

– Драконы отнесут нас к Гейнору. Ты умеешь править ими?

Я кивнул. Это умение перешло ко мне вместе с другими навыками моего двойника-.

– Он по-прежнему в этом мире. По крайней мере, частично. Может статься, он истощил силы и уже не в состоянии ступить на лунную дорогу. В общем, драконы доставят нас к нему.

– На Морн, – прибавила Оуна. – Он должен быть на Морне. Грааль у него?

– Вот настигнем его, тогда и узнаем, – последние слова Эльрик произнес едва слышно – рана вновь дала о себе знать. Впрочем, выглядел он вполне сносно, при таком-то ранении. Я спросил, как он себя чувствует, и ответом мне стал удивленный взгляд:

– Клостерхейм стрелял наверняка. А я до сих пор жив.

– И я не умер, – проговорил я, – хотя в меня тоже стреляли и я потерял много крови. Но теперь рана почти зарубцевалась. Чудеса!

– Все дело в Граале, – отозвался Эльрик. – Сомневаться не приходится, только он способен исцелить такие раны. Значит, он или у Гейнора, или где-то в замке.

В дверном проеме возник Рудольф Гесс. Обернулся, крикнул, чтобы не стреляли. Его лицо выражало озабоченность и некоторую растерянность.

– Я должен поговорить с вами! – воскликнул он. – Должен узнать, что все это означает. Кто вы? Герои Альвхейма? Неужели нам удалось вызвать к жизни древние легенды во всем их великолепии? Тор? Один? Кто?..

Тут Гесс заметил драконов – и выпучил глаза.

– Насколько могу судить, мой господин, – произнес он с поклоном, – эти драконы восточного происхождения. Левантинские, с западного побережья Средиземного моря… Невероятно!

Оуна помогла Эльрику поправить мембрану на спине Черного Носа, взобралась в седло следом за отцом и жестом велела мне садиться на Белого.

– Я хочу с вами! – вскричал Гесс. – Грааль!.. Я вам не враг!

– Прощай! – с этими словам Эльрик вложил свой клинок в ножны и обеими руками взялся за поводья. С каждым мгновением он становился все более похож на себя прежнего.

Я вскарабкался на спину дракону с врожденной ловкостью мелнибонэйца королевского рода. Меня переполнял дикий, нечеловеческий восторг. Совсем недавно я презирал тех, кто верил в Волшебную Страну, а сейчас сам готов был принять что угодно. И не было для меня в тот миг большей радости, чем взмыть в ночное небо на драконе!

Гигантские крылья пришли в движение. Гесса смело с площадки, точно ураганным порывом ветра. Я успел заметить его умоляющий взгляд. Сказать по правде, я почти сочувствовал ему. По мне, среди всех нацистов он был наименее отвратителен.

Мы взлетели, и тут на крышу вырвался отряд штурмовиков во главе с Герингом. Вновь застрекотали автоматы. Но пули нам были не страшны. Мы бы легко уничтожили башню и всех, кто в ней находился, но эта мысль не приходила нам в головы. Мы стремились настичь Гейнора, который похитил Грааль.

Блаженство от полета было непередаваемым!

Эльрик летел впереди, я за ним, целиком положившись на своего двойника и своего дракона и не притрагиваясь к поводьям.

Мы поднялись выше облаков, и мой родной Бек с нацистской сворой внутри остался далеко внизу. Если мне не изменяло чувство направления, летели мы на запад. Куда? В Ирландию? Или же в Англию?

Но Англия воюет с Германией? Что, если нас поймают? Ведь на мне до сих пор эсэсовский мундир. Сомневаюсь, что хоть кто-то из англичан поверит в правдивость моих объяснений…

Но выбора не было. Черный Нос летел впереди, размеренно взмахивая крыльями и отбрасывая зыбкую тень на облака. Белый – он был на год или два моложе собрата – не отставал. Чем светлее становилось, тем отчетливее делались узоры на драконьих крыльях. Словно гигантские бабочки – чудесное смешение красного, черного, оранжевого и изумрудно-зеленого цветов. И почему в книжках драконов обычно изображают желтыми или болотно-зелеными? Фурнские драконы всегда отличались изяществом и красотой, и даже самый юный дракончик из их числа казался мудрее любого человека.

Когда в облаках возникала прореха, я мог видеть аккуратные прямоугольники полей и многочисленные городки и деревни. Земля моей отчизны последний раз страдала от вражеского нашествия более века назад и нежилась в лучах рассвета, поверив словам Гитлера, что ни одна бомба не упадет на территорию Германии.