— Могу я получить разрешение на обработку ее ран, хозяйка?
Ответа я не расслышала, однако через миг дверь открылась, и вампир вошел с бинтами, новым тазом воды и маленьким черным саквояжем. Я с подозрением уставилась на эту штуковину, но Джек вынул оттуда всего лишь длинную нитку и иглу устрашающего вида, уложил меня на ковер и внимательно осмотрел живот.
— Пусть он не виноват в гибели жертв Джека, зато плодил вампиров без разрешения, причем не регистрировал их. За одно это его наверняка приговорят к смерти. Убей сейчас, и ты спасешь семью от позора публичной казни.
— Отпусти мою руку, Августа. У меня нет времени на разговоры с тобой, даже если бы я был склонен согласиться.
Джек начал зашивать мой живот. Мне срочно требовалось чем-то отвлечься от боли, но я почему-то не теряла сознания. Игла входила в плоть и выходила обратно, а я смотрела на дверь и напрягала слух, чтобы разобрать слова.
— Мирча!
— Ты не улавливаешь сути дела. — Голос папаши звучал ровно, но я достаточно хорошо его знала, чтобы понять — в нем разрастается гнев.
— Чего здесь улавливать ? Если бы он сотворил такое с кем-нибудь из моих, то я раздавила бы ему череп как яйцо!
— И таким образом дала бы ему то, чего он хочет!
Сквозь туман я заметила, что Джек делал красивые ровные стежки, и подумала, что из него вышел бы отличный портной.
— Если он хочет умереть, пусть только скажет, — яростно прошипела Августа. — Недостатка в добровольцах не будет!
— Всех их истребят за подобную попытку. Как ты думаешь, почему он провоцирует меня, угрожая Раду и нападая на Дорину? Он хочет погибнуть от моей руки, а не от чьей-нибудь еще.
— Так дай ему то, чего он хочет! — Я вторила бы словам Августы, если бы у меня оставались силы.
— Нет. — Голос Мирчи был твердым как камень. — Пусть живет и помнит, вместо того чтобы умереть и забыть!
Я услышала, как он вышел, и через миг Августа вернулась в комнату.
— Она будет жить, хозяйка, — спокойным тоном объявил ей Джек. — Обещаю. — Он едва ли не с обожанием погладил меня по голове. — Ничего удивительного, что князь ее ненавидит. В ней нет страха.
«Поразительно, как люди могут так заблуждаться», — подумала я и наконец-то позволила себе провалиться в беспамятство.
Глава 14
— Дорина! — Чьи-то руки яростно вцепились в меня и принялись трясти.
Я схватилась за эти руки, стараясь восстановить связь с настоящим временем.
— Ты в порядке? — допытывался кто-то.
«Вернулась!.. — поняла я. — Потрясена до глубины души, но вернулась обратно».
— В полном. — Собственный смех показался мне надтреснутым и тоненьким, поэтому я умолкла.
Мой взгляд сосредоточился, и я узнала Луи Сезара, который внимательно смотрел на меня сверху вниз. С виду он был таким же ошарашенным, какой чувствовала себя я. Из-за потрясения лицо вампира лишилось красок, отчего глаза его казались неестественно синими.
— Нет, ты не в порядке.
— Бывало и хуже, — сказала я, все еще не до конца понимая, где мы находимся.
Глаза видели траву, звезды, светлячков, но разум твердил, что все это неправда. Только свет был правильным. Неяркое мерцание окон дома напоминало пламя свечи.
— Он хотел, чтобы я протянула достаточно долго и смогла бы доставить его послание.
Луи Сезар произнес по-французски что-то в высшей степени неприличное. Я удивленно заморгала и не сразу поняла, что он говорил о Дракуле.
«Но как он узнал?..»
— Ты видел!
Он угрюмо кивнул. Я ощутила, как напряглись у меня под пальцами его мышцы, когда вампир сильнее вцепился мне в плечи.
— Как будто это были мои собственные воспоминания.
Я убрала со щеки мокрую травинку. Она была липкая, словно прикосновение рук Джека.
— Извини. — Слово явно неподходящее, однако ничего другого не пришло мне в голову.
Мне удалось сесть. Руки, державшие меня, упали, однако пальцы скользнули по моим плечам и оторвались от них почти неохотно. Движение было быстрое, длившееся какой-нибудь удар сердца, но из-за него что-то невесомое свернулось кольцом у меня в животе.
В поисках поддержки я привалилась к стенке фонтана, скользкой от воды, однако этого оказалось недостаточно. Окружающий пейзаж без всякого предупреждения вдруг приблизился, и я повалилась лицом в мокрую траву. Луи Сезар снова обнял меня. Я хотела запротестовать, но тепло его груди, прижавшейся к моей спине, было таким успокаивающим.
«Я сейчас встану и встречу лицом к лицу то, что случилось. Я соберусь с силами, каких пока не чувствую в себе. Еще минуту!..»
Мы так и сидели молча. Я была слишком смущена, чтобы говорить. Было больно, но не там, где должно. Мне хотелось зажать руками живот, хотя это была единственная часть тела, которая сегодня не пострадала. Только вот ощущение было совсем иное. Те стежки все еще горели на коже, как будто все это случилось на самом деле. Но еще я чувствовала, как сердце Луи Сезара билось у меня за спиной, ощущала реальное прикосновение его мускулистых ног. Вампир положил голову мне на плечо, и я слышала над ухом его дыхание, ровное и свежее.
— Ты тоже меня извини, — прошептал Луи Сезар, и я поняла, что совсем не в силах говорить.
Его большие пальцы принялись разминать мышцы у меня на плечах, завязанные узлами. Они умело прогоняли напряжение, прошлись от шеи до низа спины и вернулись обратно, снимая боль со всего тела. Я закрыла глаза. Мои мышцы расслаблялись одна за другой, голова упала на грудь. Я услышала собственное довольное бормотание, но оно прозвучало бесконечно отстраненно, затерявшись в гипнотических движениях рук Луи Сезара.
У него на указательном пальце была колючая мозоль. Вампир слегка вздрогнул, когда я протянула руку, схватила его ладонь, задержала ее и легонько погладила этот палец. Кожа была неровная, чуть шероховатая, плоть под ней — твердая. Луи Сезар смотрел, как я касалась его пальца. Я услышала, как вздох застрял у него в горле.
Не помню, чтобы я когда-нибудь проводила с кем-нибудь время вот так. Доброта после жестокости, теплота среди холода, нежность вместо подозрительности — всего этого я не ждала для себя, в особенности от вампира. Что-то неуверенно затрепетало в животе.
«Что я творю?»
Я выронила руку Луи Сезара и хотела отойти, отодвинуться, но меня остановил его голос.
— Почему Дракула мучил тебя? — спросил он тихо.
— Что сделал с тобой Джонатан? — ответила я вопросом, полагая, что на этом наш разговор и закончится.
Но Луи Сезар меня удивил:
— Нечто подобное. Одного важного для меня человека, ведьму, схватил Черный круг. Они собирались... ты же знаешь, что маги воруют силу, когда только выпадает такая возможность? — Я медленно кивнула, едва заметно шевельнув головой, но ничего не сказала, опасаясь спугнуть настроение.
«Вдруг он спрячется обратно в свою раковину и я так никогда не узнаю, что же случилось?»
— Но возможно, ты не знаешь, что жертва погибает, если отнять у нее слишком много силы.
Я это знала. Обычный человек — не просто существо, лишенное магии, а совершенно другая порода. Если обладатель необычных возможностей вдруг теряет их, то он не превращается от этого в обычного человека. Потеря магии убивает, потому что с ней теряется нечто, так же необходимое волшебникам для жизни, как нормальным людям — кровь.
— Что же случилось? — осторожно спросила я.
Луи Сезар пожал плечами, и я всей спиной ощутила его движение.
— Я предложил, чтобы вместо нее забрали меня.
— Что ты сделал? — Я была уверена, что ослышалась.
— Джонатан зависит от магии точно так же, как некоторые люди от наркотиков. Однако, в отличие от наркоманов, ему трудно найти постоянных поставщиков. Обладателей сильной магии — а только такие могут удовлетворить его аппетиты — трудно поймать. Даже если такое удастся, то жертва может дать только одну «дозу». После чего она умирает, и необходимо искать следующую.
— Не понимаю.
«Почему это меня вдруг пробрал озноб?»