Я не укусила его лишь потому, что знала — ему это понравится.
— Почему я должна верить вам, странному эльфу, с которым познакомилась только вчера?
Кэдмон вежливо улыбнулся.
— Мне кажется, вы знаете почему.
Кажется, я тоже знала, поэтому накрыла его руку своей.
— Но только до тех пор, пока вы честно играете по отношению к Клэр. Не смейте уводить ее в Волшебную страну силой. — Кэдмон посмотрел на меня невинными глазами.
Я наколола его большой палец на розовый шип, достаточно длинный, чтобы пронзить плоть до кости.
— Если вы меня предадите, я выпущу вам кишки, а то, что останется, скормлю зверям Раду.
Кэдмон снял ладонь с розового шипа, поднес кровоточащий палец к моим губам и размазал по ним кровь.
— Какое чудесное обещание.
— Я серьезно, Кэдмон.
Он наклонил голову и нежным поцелуем стер кровь с моего рта. Вкус его губ был подобен сладкому взрыву, сгущенным запахам лета.
— Я знаю.
Глава 18
В полночь свежая кровь не красная. Она пурпурно-черная и легко сливается с тенями. Я наступила в лужу, скованную сверху морозом, провалилась по щиколотку и выругалась. Верхняя корочка подмерзла не до конца. Липкая противная жижа просочилась из-под нее и намочила мои ноги, обмотанные рваниной. Я отпрыгнула в сторону, стараясь выбраться на обледеневшие камни и скользкую палую листву, оставляя за собой темные разводы на снегу.
Когда я наконец подняла голову, то увидела именно то, что и ожидала. Надо мной возвышался толстый деревянный кол. Человек, насаженный на него, цветом не отличался от снежных сугробов, громоздившихся вокруг. Он был неподвижен, только порывы бешеного ветра раскачивали его конечности. Глаза, покрытые тонкой корочкой льда, в лунном свете блестели как пародия на жизнь. Я отвернулась, но увидела лишь ряды точно таких же мертвецов, протянувшиеся по сторонам дороги, спускающейся с горы. Они исчезали где-то в темноте. Похоже, моя добыча вернулась домой.
Стая ворон, вспугнутая мною, оставила свой пост на голом дереве и поднялась над долиной. Два десятка темных птичьих силуэтов неуверенно заболтались на ветру. Полная луна освещала густой лес, переливающийся от снега, разделенный серебристой лентой реки. При виде этого пейзажа у меня остановилось бы дыхание, если бы оно еще имелось.
Спускаться по главной дороге я не осмелилась — ее охраняли даже в такую ночь, как эта. Пришлось скатываться по осыпающейся грязной тропинке, протоптанной козами и почти непроходимой для двуногих существ.
Сейчас меня интересовали только два стражника, закутанных в плащи. Они замерли в тени нависающей скалы и топтались на месте, пытаясь согреться. Пар от дыхания людей походил на густой туман.
Массивный кусок скалистой породы, нависший над головами часовых, порос бородой длинных сосулек и был похож на челюсть с острыми неровными зубами. Мне даже казалось, будто скала вот-вот сожрет людей. За спиной у стражников зловеще поднималась глыба замка Поенари, сверкающая такой же ледяной коркой, какая хрустела под их сапогами при каждом движении. Зобный ветер завывал вокруг горы. Я слышала, как один из стражников пытался сделать вдох и сырой ветер клокотал у него в груди. Однако развести костер они не посмели. Их хозяин не одобрял никаких проявлений слабости, так что они явно предпочитали воспаление легких смерти на колу.
Поскольку в этом я была полностью с ними солидарна, то рассудила, что прямая атака — не лучшее решение. Разумеется, я запросто справлюсь с парой полузамерзших часовых, но если кто-нибудь из них успеет поднять тревогу, то это положит преждевременный конец моим планам на сегодняшний вечер. Я обдумала иные возможности, но их было не слишком много. Замок стоял на самой вершине горы. Его окружали высокие и широкие стены, сложенные из местного камня. Три высоченные сторожевые башни были возведены специально для того, чтобы держать на расстоянии гостей, подобных мне.
Я свела близкое знакомство со стенами, поскольку следующие полчаса карабкалась на них, цепляясь за узкие выступы в тех местах, где камни были не совсем плотно пригнаны друг к другу. Каждый раз, когда я задерживалась на одном месте несколько секунд, руки примерзали к скале. Пока я таким вот образом добиралась до верха, часть моей плоти осталась на камнях. От движений осколки льда каскадами съезжали по грязному склону, над которым возвышался замок, и исчезали где-то в пропасти. Один раз я посмотрела вниз, немедленно пожалела об этом и решила, что больше глядеть не буду.
Ветер пару раз едва не сдул меня со стены. Он приносил с собой ледяные колючки, которые вонзались в кожу и норовили меня ослепить, выл над ухом, словно злобный демон, и, кажется, считал личным оскорблением тот факт, что я до сих пор держалась на кончиках пальцев. Этот негодяй частенько вжимал меня в жесткие камни с такой силой, что я начала беспокоиться о здоровье грудной клетки. Мне все-таки удалось добраться до верха, но пришлось подождать, зависнув буквально на голой стене, пока мимо не прошел патруль.
Как только стражники ушли, я перекинула наполовину замороженное тело через парапет и упала на землю. По эту сторону стены оказалось не намного лучше. Обжигающий ветер стих, зато его сменил промозглый зимний холод, запертый в каменной кладке замка и пробирающий до костей. Хуже того! Я понятия не имела, куда нужно идти, а замок так и кишел солдатами. Куда ни посмотри, в лунный свет из теней то и дело выходили люди.
Я-то надеялась, что среди ночи большинство обитателей крепости будет уже спать, но надо было подумать об этом как следует. Если вспомнить, с кем я имела дело, то заранее можно было понять, что ночь в замке, наверное, куда более оживленное время, чем день. В итоге я все-таки потеряла терпение и бегом пересекла голый двор. Чудо, что меня никто не заметил. Помогло то, что почти все стражники кутались в плащи, больше беспокоясь о том, чтобы не замерзнуть насмерть, чем о том, что сюда может проникнуть посторонний.
Я вошла в замок, никем не замеченная. Арки коридоров, похожие на пещерные своды, возвышались надо мной. Даже самые мягкие шаги будто отдавались в них бесконечным эхом. Я тенью кралась вдоль стен и каким-то образом сумела без всяких препятствий добраться до большого главного зала. По воздуху разносился звон тарелок и кубков. Фонари разгоняли тьму, разливая на полу большие лужи света и рассеивая спасительную тень. Было совершенно ясно, что мне придется подождать, пока группа солдат, собравшаяся за одним из длинных столов, покончит с поздней трапезой и уйдет. Только тогда я и смогу продолжить свой путь.
От запаха еды в животе заурчало. Я не смогла вспомнить, когда ела в последний раз, от запаха пива и холодной баранины мышцы живота болезненно сжались.
Я сосредоточила свое внимание на новых гобеленах, закрывавших дальнюю стену. На них была изображена фигура в доспехах, возглавляющая армию. Это был либо отец, либо сын, поскольку он сидел верхом на драконе. Оба князя принадлежали к ордену Дракона, сообществу, созданному для борьбы с турками, из-за которого и получили свое прозвище. «Дракул» значит «дракон», а«Дракула» — «сын дракона». Скорее всего, на гобелене был изображен именно сын. Он протыкал своим копьем врага.
Солдаты в конце концов ушли, и я двинулась через гулкое пространство, стараясь не наступать на сухой тростник, которым кое-где был застелен пол. Потолок в зале оказался таким высоким, что просто терялся в темноте и, кажется, оживлял даже самое чахлое эхо. Наконец я оказалась у высокой полукруглой двери, за которой начинался короткий коридор. Он был тускло освещен, зато лестничный пролет тут же терялся в темноте. Отсутствие факелов было добрым знаком — только моя жертва способна разбирать дорогу и без них.
Я дошла до самого верха лестницы и оказалась перед тяжелой дубовой дверью. Она была чуть приоткрыта, отчего по каменной стене тянулась узкая оранжевая полоска. Я осторожно двинулась вперед и ногой открыла дверь пошире. За ней оказалась большая, совершенно круглая комната, гораздо уютнее прочих обширных помещений замка. Я огляделась по сторонам и сделала два вывода. Первый: я здесь одна. Второй: это продлится совсем недолго. Об этом рассказали зажженные свечи. Никто не освещает пустые комнаты, в особенности если эти самые свечи, как и все прочие припасы, приходится тащить шестнадцать миль вверх по склону. В этой комнате кто-то должен был появиться. Я лишь понадеялась, что это будет тот, кто и нужен. Мне совершенно не хотелось сражаться с половиной замковых стражников, чтобы добраться до своей цели.