Выбрать главу

– Как? Кто это станет в нас стрелять?

– В Риме в полной готовности стоит тысячное войско. Стоит мне приказать – и оно через день будет здесь. Тогда дело порядка и закона возьмут в свои руки другие люди. Естественно, после того, как предадут земле прах тех из вас, кто не станет мне подчиняться. Так что выбор за вами.

– Но, видите ли… Мы не уверены, что сумеем справиться с бунтовщиками…

– Прошу прощения, вам говорит что-нибудь имя Гриппо деи Малатемпора?

– О да, – хором отвечают стражи порядка, – это один из аристократов, организовавших мятеж!

– Ну так забудьте это имя.

– Он убит?

– Пока всего лишь взят под стражу. Нынче ночью я защелкнул на нем наручники. Скоро этот Гриппо отправится в Рим, где его немедленно предадут суду. Кстати, вам нравится слово «немедленно»?

– Да.

– Вот и прекрасно, вы еще не раз услышите его от меня.

Так в городе Анконе впервые зазвучали пушки и кулеврины.

Надо признать, что эта пальба произвела сильный эффект. Родриго Борджиа, папскому наместнику в Анконской Марке, удалось арестовать сотню высокопоставленных граждан и их соумышленников. Учитывая значение и масштаб операции, убито было гораздо меньше простого люда, чем можно было ожидать. В общем, чистая работа.

Окончив ее, Родриго, прежде чем вскочить в седло, произнес небольшую речь перед знатными горожанами (кое-кто из них еще был в наручниках, кого-то уже освободили).

– Отныне, – сказал кардинал, – ваши отношения с церковью и святым престолом будут более близким, сердечными и доверительными. С этой минуты никому, будь то гонфалоньер, капитан народа[10] или судья, не придется взимать налоги, затевать грабительские войны, вершить правосудие, заправлять азартными играми и проституцией, чеканить монеты и притеснять торговцев, лавочников и ремесленников, как водилось прежде. Это дело высшей власти, которую я здесь представляю. Ах да, чуть не забыл: каждый должен впредь ежемесячно подтверждать, что заплатил всё причитающееся папской казне.

Речь эта возымела столь явный успех, особенно среди услышавшего ее простого народа, что, когда кардинал, оседлав наконец скакуна, произнес: «Прощайте, скоро увидимся!» – люди бросились за ним вслед и сопровождали до самых городских ворот, аплодируя и громко вопия: «Возвращайся скорее, Родриго! Нам нужен такой, как ты!»

А кто-то даже крикнул:

– Вот кто должен быть папой!

– Спасибо, я как раз подумываю об этом, – отвечал Родриго и пустил коня рысью.

Когда он прибыл в Рим, ему снова аплодировали, уже прослышав о славных делах в Анконе. Рукоплескал на встрече в Ватикане и сам понтифик, а потом обнял племянника, как сына, и назначил Родриго вице-канцлером, тем самым сделав вторым после себя самого человеком.

Завидный служебный рост!

Идеальная семья

Женат Родриго, разумеется, не был; детей же у него народилось уже трое. То ли от одной женщины, трижды рожавшей, то ли по одному от трех разных; могут быть и другие варианты, не будем слишком дотошны.

Его отношения с дядей оставались неизменно сердечными. Но, увы, через три года после избрания у папы Каликста III разбушевалась подагра. Врачи нашли болезнь весьма серьезной[11]. Кто бы из нас мог подумать, что причиной недуга оказалось любострастие? Однако именно так сочли эскулапы XV века: чрезмерные плотские радости – будь они застольными или постельными – опасны и пагубны!

Узнав, что понтифик при смерти, римская знать, все три года его правления с легкой понимающей улыбкой взиравшая на самые разительные случаи покровительства папы близким и дальним родственникам, наконец-то возмутилась. Сколько можно протежировать испанцам? Узурпатор! Наконец-то справедливость восторжествует – и в силу войдут свои.

Приспешники, слуги, лизоблюды, льстецы-профессионалы один за другим куда-то бесследно исчезают, и святой отец испускает дух на глазах одного лишь Родриго. Неизменное присутствие племянника у смертного одра дяди очень трогательно. Он в прямом смысле слова не отходит от изголовья умирающего, хотя прекрасно должен осознавать, что ему это еще могут припомнить.

Другим-то припомнили и не такое! Вокруг уходящего папы началась настоящая зачистка. Старший брат Родриго, Педро Луис, префект Рима, вынужден был за два дня до окончательного ухода понтифика бежать из города, переодевшись в чужое платье и изменив внешность, чтобы избегнуть расправы. (Кстати сказать, этому Педро Луису, хоть он и из Борджиа, решительно не везло: укрывшись в Чивитавеккья, он вскоре подхватил малярию и вслед за отцом отошел в лучший мир).

вернуться

10

Должностное лицо в коммунах средневековой Италии с середины XIII до конца XV века. Представлял интересы цехов и средних слоев горожан. (Примеч. переводчика.)

вернуться

11

Johnson M. Casa Borgia. Roma: Editori Riuniti, 1982. P. 44.