- Значит, Нэхт ее не хотела, - сказала я, но не могла смотреть маме в глаза.
Мы ужинали в тот вечер жареной козой, мама редко такое готовила, и я думала, что это праздник. Я все проглотила. Через час меня стошнило в домике для коз у нашего дома. Пенни была моей любимицей. Она любила жевать мои юбки, заглядывать в мои карманы. Она приходила, когда я звала ее.
Но я уберегла сестру, Нэхт получила жертву. Я отогнала мысль, что жертва радовала ее временно, я не знала, сколько времени купила для сестры.
- Это было очень давно, - сказала я ему. – Это случается редко, и не все могут потерять запас мяса на месяц.
Он покачал головой и вздохнул.
- Лечить людей – не грех, как и помогать им. Это не отрицает богов. Это ведь растения, что растут из земли, и люди, которых боги сами создали, да? Я говорил это вчера Димии.
- Димия?
- Служанка, что приносит нашу еду. И она принесла вино. Она поняла, что Дорин важен для вас. Она…
- Мило с ее стороны, - перебила его я.
Лиф с любопытством посмотрел на меня и продолжил:
- Она проверяла его и докладывала мне. Обещаю, врачи Трегеллана – лучшие. Если кто и может его спасти, то это они… А потом мы пожертвуем овцу твоей Нэхт, чтобы было равновесие, если нужно. Миледи, Дорин того не стоит?
Я уставилась на него.
- Он ведь умрет? Без этого врача?
Лиф кивнул.
- Ему не помочь. Они не знают, что с ним.
Я вспомнила его тонкую кожу, запах кипариса и мака. Он был едва живым.
- Но я молилась богам. Я – их дочь, я ношу ее имя.
Лиф заметил панику в моем голосе и поднялся на колени, склонился за моим бокалом. На обратном пути он замер, лицо было близко к моему, я ощущала странную боль.
- Все еще не окончено, - сказал он. – Еще может помочь врач.
Я отвернулась, чтобы взять бокал, а Лиф оказался у моих ног на безопасном расстоянии.
- Иначе всем нам конец, - тихо сказал он.
- Что? Ты уходишь? – паника вернулась, мой голос стал пронзительным.
- Нет. Нет, - спешно ответил он. – Я остаюсь. Но… время, что мы проводим вместе, подойдет к концу. Вернется Дорин или пришлют другого. Я не глуп настолько, я знаю, что продолжать нельзя.
Он хмурился, а я выпила еще вина, понимая, почему его пил Мерек, радуясь, что оно успокаивало.
- Я не могу сейчас думать об этом, Лиф. Мне нужно думать о Дорине. Если я буду молиться сильнее, если я смогу уйти в свой храм. Я не могу молиться здесь, это неправильно, - мямлила я, но уже представляла, как потеряю Лифа, как все станет прежним, и его уже не будет здесь и за моей дверью. Больше не будет разговоров, шуток. Вопросов. Лишь стража. – Что нам делать? – простонала я.
- Можно попросить королеву сделать меня вашим единственным стражем. Так вы сможете попасть и в свой храм, и к Дорину.
- А если он вернется? – на миг я представила, как мы смеемся в комнате втроем.
- Мы решим, когда это случится, - сказал Лиф. И я знала по его тону, что он не верит.
- Она не позволит этого, - сказала я ему, отталкивая смятение. – Ты знаешь, что она скажет. Она не доверит мою безопасность одному стражу.
- Тогда попросим не ее. Попросим принца.
- Мерека? И он поможет?
- Вы с ним помолвлены. Ему интересно ваше состояние, и ваше заточение здесь не идет на пользу. Он знает, как важен для вас храм. И он знает, что значит быть взаперти.
- Ты подслушивал его за ужином! – возмутилась я.
- Не мог иначе, миледи. Я стоял близко, чтобы слышать его зов, - сказал он. – Я могу быть невидимым, но у меня есть уши.
Я покачала головой.
- Королеве это не понравится.
- Но разве она откажется, если попросит Мерек? Она разрешила тебе выйти с ним без стражи. Она разрешила ему позвать врача из Трегеллана для твоего стража. Если он скажет, что хочет этого, то разве она откажет?
- Все трегеллианцы такие хитрые, как ты?
- Я не хитрый, миледи. Клянусь. Я просто наблюдательный, - его глаза были больше обычного, пока он смотрел на меня, и мое сердце колотилось в груди. Это решило бы все мои текущие проблемы. Я бы смогла покинуть комнату, но сохранить время с Лифом. Я смогу решить все с Дорином, если – когда – он вернутся. Это никого не ранит.
- Сообщишь принцу? – медленно сказала я. – Скажи, что я думаю о нем, и что благодарна за помощь Дорину. Попроси его отправить кого-то в мой храм помолиться вместо меня, раз я закрыта в комнате, - я подумала о его словах за ужином. – Скажи ему, что боюсь, что слишком много времени провожу у себя в голове. И будет печально пропустить цветение одуванчиков в этом году, но я рада, что он их увидит.
Он улыбнулся мне, ведь явно слышал почти весь разговор за ужином.
- Все дочери богов такие хитрые, как вы, миледи? – спросил он.
Я мрачно улыбнулась.
- Может, я просто наблюдательна.
Он снова улыбнулся и принялся за работу, и я смотрела, как его тонкие длинные пальцы обхватывают перо, пока он пишет. Его крупные костяшки побелели, пока он держал перо, направляя его по бумаге. Я была зачарована его движениями и не услышала сразу, когда он заговорил.
- Мне отправить?
- Да… пока я не потеряла смелость.
Его улыбка стала шире, он вскочил на ноги. Он поспешил уйти и быстро вернулся.
- Димия отдаст ее брату. Он из стражей королевы, и он сможет передать послание принцу.
Грудь пронзило, когда он произнес имя Димии.
- Долго ждать ответа?
- Не знаю. Подождать внизу?
- Нет, - быстро ответила я. – Мы подождем здесь. Думаю, ответ скоро придет.
- Как пожелаете, - тихо сказал он.
Нам не пришлось долго ждать. Прошло меньше часа, и в дверь робко постучали. Мы с Лифом переглянулись, он вытащил меч, указав мне встать за ним.
Когда он распахнул дверь, там оказалась маленькая темноволосая девушка с хорошей фигурой, она смотрела на него.
- Я ждала внизу, - тихо обратилась к нему она, - но тебя не было. И я подумала…
- Димия, сюда приходить нельзя, - отчитал ее он, хотя голос был мягким.
- Простите, - сказала она и посмотрела на меня. – Миледи, брат просил немедленно доставить ответ.
Она была очень красивой. Мне она не нравилась.
- Спасибо, Димия. Можешь идти.
Он склонила голову, взглянула на Лифа и смущенно улыбнулась. Он улыбнулся в ответ, а мою грудь снова пронзило болью. Он закрыл дверь.
Он подошел с запиской, ожидая моего кивка, чтобы открыть. Он нахмурился, а потом широко улыбнулся.
- Лиф! Что там?
- Принц вызвал меня на дуэль. Вечером. За вашу свободу.
Глава 11:
Желудок скрутило, вино утяжеляло его. Мы шли по озаренным факелами коридорам к главному залу. Лиф же сиял от радости, и я не могла понять, почему он так счастлив. Я знала, что Лиф показал себя хорошим бойцом на испытаниях, об этом говорило и то, что Дорин открыто восхищался им. Но Мерека учили владеть мечом с детства, и учили его лучшие в стране. Если Лиф думает, что победит легко, то он явно в шоке, и ему нужно сказать об этом.
- Вы видели принца в бою? – спросил он.
- Нет, но он явно хорош.
- Вы не видели и меня в бою.
- Лиф, его учили лучшие в королевстве.
- Но он никогда не сражался за жизнь, миледи. Его учителя не были жестокими к нему, потому что он принц. Думаю, у него и кровь-то не шла ни разу.
- А у тебя?
- Была, - улыбнулся он. – Лормерианские стражи были жестоки. Они хотели меня обезоружить, ранить. И я всех их одолел.
- Просто… не будь самоуверенным, - сказала она. – Он не новичок. Он не вызвал бы тебя, если бы не был уверен, что победит.
- Зачем вообще меня вызывать? – спросил Лиф. – Почему просто не сказать королеве, что вам можно выходить с одним стражем?
- Никто не может просто сказать королеве. Лиф. Даже принц.
- Думаю, это из-за вас, - сказал он ехидно. – Думаю, он хочет показать вам, что он будет хорошим мужем, изобьет вашего верного слугу у вас на глазах.
- Быть лучшим на дуэли не числится в начале моего списка качеств мужа, - отозвалась я.