— Семь… или шесть, — стушевался парень. — Пару раз… мне помог ветер.
— На экзамене тебе ветер не поможет, — строго сообщил красморовец, — мишени там закреплены.
— П-послушай, — взволнованно начал Лайн, — я вообще не уверен, что мне это надо.
— Хорошо, если можешь позволить себе так жить.
Элиот хотел ещё что-то сказать, но вдали внезапно заревели двигатели. Поднялся волнующий ветер. Задрожали шапки ближайших деревьев.
— Похоже… на «Драконов»?
— Нет, — уверенно возразил Дайомисс, — это «Виверны».
— Слишком громко для них, не?
Через несколько секунд расслышать друг друга балтийцы больше не могли. Усилившийся ветер подхватил с земли мусор и грязь — Элиот приложил ладонь козырьком к глазам и прищурился.
Из-за горизонта выпорхнули российские «Виверны» — разведывательно-ударные винтокрылы с крупными поперечными винтами. Оснастили аппараты противодемиургическим атомным комплексом и парой боковых крупнокалиберных пулемётов класса «Низверг» с модификацией UT. Воздухозаборники, формой напоминающие двигатели гарпийских ранцев, расположили на крыше фюзеляжа. Носовая часть была угловатой, вытянутой.
Коптящий небо двадцатитонный угольный монстр, занявший позицию улетевших «Снегирей».
— Я же говорил, — невозмутимо произнёс Дайомисс и повернул к Элиоту экран с высвеченной фотографией винтокрыла, — «Виверна». Откуда здесь взяться «Драконам»? Они только в Чжунго водятся.
Эту ремарку Элиот не услышал. Эфир забил шум рвущих воздух лопастей. «Виверны» пронеслись над стрельбищем и скрылись за макушками хвойного леса.
— Какого [лира]? — спросил Лайн, когда тишина вернулась на покинутые человеком земли. — Что они здесь делают?
— Летят, — сказал охотник и кивнул на руины завода. — В километрах пяти отсюда база.
— Да это понятно, — соврал парень, — куда летят-то?
— В Карпею. Куда ж ещё? — Дайомисс убрал планшет. — Там прогнозируют Восхождение — воскресение Раге.
— А ты откуда знаешь?
Полминуты Дайомисс выразительно молчал. Вероятно, взгляд его в этот момент был крайне выразителен, но закрывающая лицо маска оставила простор для воображения.
— Я же не просто так ношу клюв, — наконец проговорил охотник. — Ладно, на сегодня закончим. Если вертушки и дальше будут тут летать, нас рано или поздно заметят и…
По тону голоса Элиот догадался:
— У тебя смена закончилась?
— Да. Поехали в город.
В броневик они забрались молча. Элиот ещё раз проверил входящие сообщения, но ответа от Анастази по-прежнему не было. На звонки она также не отвечала. Тогда парень начал штурм всех существующих поисковиков и новостных агрегаторов, но ни заметки, ни даже упоминания Градемина за последнюю неделю найти не получилось. Создавалось впечатление, что город не просто оградили информационным занавесом, но он в принципе перестал существовать.
— Я слышу, как ты думаешь. — Дайомисс заговорил настолько неожиданно, что Элиот вздрогнул. — Даже если ты сможешь пересечь границу, ты там ничего не сделаешь. То, что тебе повезло выбраться из Линейной, вовсе не значит, что удача будет сопутствовать тебе и дальше. Без навыков ты будешь обузой, Элиот.
— И что ты предлагаешь? — слабеющим голосом спросил тот. — Сидеть на месте?
— А ты умеешь что-то лучше? — Дайомисс оставался непреклонным. Парень неуверенно дёрнул плечом. — Не умеешь — хотя бы не мешай. Поверь, это лучшее, на что ты сейчас способен.
Наконец они оставили Пялицус.
— Знаешь, — внезапно возобновил разговор Дайомисс, — иногда, когда вижу мем, связанный с Красмор, жалею, что твоего отца больше нет с нами.
Удивившись подобной откровенности, Элиот спросил:
— Каким он был?
— Нормальным. Он любил вас с матерью и не хотел бы, чтобы кто-то из вас умер по глупости. — Красморовец пожал плечами. — Правда, я не сразу понял, что вас у родителей двое — думал, у меня в глазах двоится.
— Понятно… — Элиот задумался, а после нерешительно поинтересовался: — Слушай… Тогда, ну… Не мог бы ты как-нибудь ещё со мной позаниматься?
— Могу. Когда будет время, — без вопросов согласился красморовец. — Подтяни пока технику безопасности.
Элиот послушно кивнул и продолжил с завидным упрямством обновлять «Ментаксион», ещё надеясь либо на ответ сестры, либо на появления каких-либо новостей из Градемина. Ничего не появилось ни через полчаса, ни через час.
Глава десятая. Безмолвный крик
«Посмертие» и «забвение» являются эсхатологическими понятиями, плотно вошедшими в жизнь каждого человека после Восхождения Некры, Матери Смерти. Появление деми послужило катализатором для формирования человеческого образа после смерти.
Изначально оба понятия обладали нейтральной коннотацией, но впоследствии, с появлением андеров, «Посмертие» стало восприниматься с негативной окраской, поскольку всех немёртвых принято ассоциировать с посмертной формой человека. «Забвение» наоборот стало восприниматься положительно — подобным образом флатлайнеры описывают отсутствие возможности формирования посмертного образа,
— Т. Пруд, «Эсхатологические чаяния: на заре миллениума».
Эпизод первый
Карпейское Каэльтство: Градемин (Новоград)
Высшая Академия Демиборцев им. Джестерхейла Опустошённого
2-24/995
Тело: крепкое, подтянутое. С минимальным процентом жира и чётко очерченными мускулами. Всего достаточно. Всё в меру.
Тело: здоровое, лишённое физических изъянов. Лишь незначительные шрамы на плечах, груди и спине. Последние заставили Вилену улыбнуться. Разглядывать продолговатые полосы на лопатках особенно сладко.
Но это было просто тело. Форма без сути. Без содержания. Недостатки с достоинствами перестали волновать жрицу, когда она напомнила себе, что внутри уже пусто. Посетитель бала-маскарада не дожил до этого прекрасного момента… Тем лучше, убеждала себя Вейнберг. Ей бы не хотелось, чтобы её действия лишили эту плоть красоты.
— Ты не зря прожил эту жизнь, vejtereghtech, — благодарно прошептала жрица и, повернувшись, скомандовала топчущимся у выхода падальщикам: — В огонь его.
Роботарии подняли с каталки тело молодого человека и водрузили на жаровню. Башня наполнилась тревожными запахами бальзамина и соли. Могло показаться, что дух самого Понта Аксинского посетил осквернённую башню.
Жрица не причиняла вреда останкам. Не расчленяла их, не разбирала и не резала — не делала ровным счётом ничего, что можно было бы счесть как надругательство над телом. Она даже не притронулась ни к одному из трупов скальпелем. Немногочисленные повреждения, что я появились посмертно, были следствием неосторожности падальщиков.
Продолжительный контакт с Церной и отсутствие сна негативно сказались на Вилене. Перед собой Файдалом увидел не воспеваемую чернозорьскими песнями мстительную деву, но измученную женщину — человека одержимого и сломленного. Лицо жрицы осунулось, а зияющие провалами глазницы окружили тени синяков.
— Красмор поймала их на границе с очагом Воздействия, — оповестил отречённый Вейнберг. — Лайне закрыли в инсектарии, а Кемрома решили вернуть тебе…
— Это уже не имеет значения… Церна почти готова. — Пошатнувшись, Вилена медленно повернулась. — Совсем скоро… мы освободимся и тогда…
— Ты знала, что у него всё это время был демиган? — Файдалом не даь ей договорить. Брови жрицы приподнялись, когда в руках отречённого сверкнула серебристая перчатка, с игл которых ещё капала кровь. — Мне казалось, что ты внимательно следишь за своим питомцем.
Вилена рефлекторно потянулась за перчаткой, но Файдалом сжал оружие в кулак и качнул указательным пальцем. Скривившись, Вейнберг выпрямилась. Фыркнула. Украдкой глянув на жаровню, сказала:
— Я не знала. При мне он не пользовался им.
— Даже так?
Стоило Вейнберг открыть рот, как оплетающие голосовые связки Церны цепи зашлись гулким стоном. Механизмы заработали в полную силу: башня содрогнулась под нарастающим грохотом. Рот Вилены тронула улыбка, и жрица, позабыв о Файдаломе, возвратилась к жаровне. В нетерпении руки охватила дрожь — женщина спешно извлекла из поясной сумки обёрнутые тряпкой мощи. В предвкушении вдохнув их запах, Вейнберг положила останки точно поверх последнего тела, после чего в сопровождении Файдалома покинула башню.