— Hor не можешь убить меня, — зашипел он, — может, наконец оставишь в покое?
— Чтобы ты вновь помешал Великому Восхождению? — Файдалом напором выбил флиссу и полоснул Кемрома по руке, после чего толкнул. — Надо же, во времена Парада ты был легендой… И чем же ты стал, Реверсон? Ты слишком слаб, чтобы победить — и я не стану спрашивать тебя, примкнёшь ли ты к нам. Ты никогда не был частью нашего мира.
Кемром, точно облитый позором, отвёл взгляд. Посмотрел на повреждённую руку и нахмурился. Порез, в отличие от ушедших времён, не стремился затягиваться — лишь пара червей проползла через рану, и кровь обильным ручьём окрашивала рукав пальто и пол.
— Похоже, ты действительно неисправен, — продолжил отречённый и остриём сабли провёл по щеке капитана. — На что ты способен без своего бессмертия?
— На многое. — Криво улыбнувшись, Кемром отвёл от лица оружие. — Ты не учёл, что я не только служил Чёрным Зорям, но и воспитывался среди них.
— И что?
Кемром вновь глянул в проход — Анастази держала Файдалома на мушке.
— Сегодня твоё Нисхождение, — бросил капитан и, перекатившись, смазал пальцы собственной кровью. — До встречи в забвении.
Только отречённый двинулся к Кемрому, как Анастази выстрелила. Среагировать Файдалом не успел — пуля насквозь прошила его грудь. Немёртвый пошатнулся. Оглянулся. Анастази вновь зажала спусковой крючок.
Меж тем Кемром кровью вырисовывал на голой стене литеры: как отдельные, так и целые вязи, что замысловатым узором являли собой ключ к Нисхождению. Движения капитана были уверенны, ювелирно точными. Вестнице было сложно не отвлекаться на то, с каким мастерством мужчина обращался со знаниями, хранимыми орденой.
Файдалом резко изменил курс и ринулся к Анастази.
— Так значит, — заговорил с ней немёртвый, — это ты убийца отречённых? Выстрел из стагетской пушки… Моё почтения, госпожа. Признаюсь, прежде мне импонировала Рагнара, но ваш острый ум заставляет меня жалеть о том, что текущие обстоятельства не позволяют сохранить вам жизнь.
— Очень, — меж выстрелами прошипела девушка, — мило.
Едва расстояние сократилось до метра, как Кемром подскочил к отречённому и развернул к себе. Нашпигованный радиацией и скованный литерами раствориться немёртвый не смог. Одной рукой Кемром прижал его к исписанной литерами стене, второй — пробил грудную клетку и вставил внутрь него дымящуюся кадильницу.
— Серьёзно? — Файдалом оттолкнул капитана. — Ты решил меня освятить?
— Просто почистить, — выдохнув, — от элегии.
И Кемром не лукавил, когда упомянул ликвидацию субстрата. Даримое кадильницей тепло стянуло субстрат к себе, а фимиамовый дух лишил его прежней силы. Анастази в мельчайших подробностях помнила Нисхождение Рагнары, и увиденное ею теперь разительно отличалось от исхода в «Витязе».
Отречённый, казалось, полностью состоял из элегии. Сотканный отравляющим веществом и источающий его, он разошёлся на мириады мельчайших частиц, которые магнитом притянуло к выписанным на стене символам. Кадильница, утратив точку опоры, упала на пол. Литеры, что сором в себя впитали элегию, на мгновение вспыхнули. Погасли. Порядком завладела тишина.
— [Сойти с ума] можно… — ахнула Анастази. — Ты… Что ты вообще сделал?
— Нисхождение.
Кемром подошёл к стене и увидел, что подле неё лежал эголетсо. Глянув в сторону, мужчина снова вздохнул и подобрал крест.
— Это Нисхождение?! — продолжала недоумевать спутница. — Чтобы прикончить твою эту, нам пришлось [бомбить] её из пушки!
— Занятно. Всё намного проще, чем ты думаешь, Анастази. Все немёртвые — продукты элегической среды, и отречённые тоже. Я не ожидал, что отравленная живая плоть способна так реагировать на фимиам, но это напомнило мне, чем можно… заменить радиацию.
— Я даже не об этом. — Лайне повесила винтовку на плечо. — Это что, литеры?! Я их даже прочитать не могу!
— Это говорит о том, какая ты вестница.
— Да-а, спасибо, — скривилась девушка. — И всё же, что ты написал?
— Послал его далеко и надолго, — ответил Кемром и махнул рукой. — Пошли. Не хотелось бы выяснить, что к Бездне переметнулся ещё кто-то из моих бывших коллег.
Вместе они поспешили на первый этаж.
Над телом, что недавно осенила Анастази, склонился красморовский странник. Лишь завидев его, Кемром направил на него винтовку и передёрнул затвор. Красморовец, разом среагировав, поднял руки, но почти сразу опустил одну из них и снял маску. Его внешность немало удивила вестницу: столь модифицированного человека она видела впервые.
— Я мирный, — сказал агент и, расставшись с клювом, глубоко вздохнул. — Я не сектант, и вы, я так погляжу, тоже. Моя знакомая сейчас пилотирует АДАМ, и, если вы не возражаете, я бы хотел ей немного помочь, поэтому мы можем обойтись… без этого?
Взгляды собравшихся коснулись винтовки. Капитан неуверенно опустил оружие и вопросительно посмотрел на Анастази.
— Нина? — осторожно уточнила она и, получив подтверждение, спросила: — Ты вообще кто?
— Дмитрий Залерт, странник… Ксиву, извините, показывать не буду — долго искать.
— Анастази Лайне, — представилась балтийка и кивнула на капитана, — Антон Кемром.
— Да я в курсе, — квёло произнёс агент и, недоверчиво глянув на последнего, прошёл к одному из окон, через которое открывался наилучший обзор — подняться выше, казалось, странник не решился. — А теперь, пожалуйста, немного тишины.
Анастази, приподняв брови, тяжело выдохнула — Кемром не менее озадаченно кивнул, а после закурил. Вместе они удалились в дальний угол.
— Так значит, — с опаской оглянувшись на Залерта, вполголоса начала вестница, — ты не будешь его убивать?
— Мы преследуем одну цель, — стряхнув с папиросы пепел, задумчиво рассуждал Кемром, — и пока это так… Я бы предпочёл обойтись без лишней крови. Её и без этого… сегодня немало. Впрочем, это довольно символично. Дочь Революции против Раге… Снова. Fon, своенравная модель. Участвовала в прошлом Нисхождении Раге… Ха-х, символично. Тогда шутили, что из-за костей Хелты она причиняет ущерба больше, чем сама Мать Войны.
— Так себе шутка, — покончив с проверкой рации, Залерт подошёл и невесело хмыкнул. — Нина не справилась.
— У неё не было шанса, — сухо отметил Кемром. — Вилена не позволит АДАМ завершить Нисхождение.
— Почему она её просто не прихлопнула? — выдала Анастази.
— Титаны не приспособлены к борьбе с пехотой, — возразил капитан, и Залерт, подтверждая, кивнул. — Одарённые могут попасть им под ноги, но прямая атака запрещена протоколами безопасности. АДАМ созданы для уничтожения демиургов и только с такой целью могут быть использованы. Так что Нина не справится одна: мало того, что ей мешают, так и Раге питают сектанты, причём не только здесь — мыслям не страшны расстояния, а за Дочерью никого нет: ни огневой поддержки, но сопутствующих Нисхождению обрядов.
Точно что-то обдумав, Залерт неохотно согласился:
— И что ты предлагаешь?
— Для начала — нужно прикончить одну emech chenejneclass="underline" из всех сектантов она представляет наибольшую угрозу. Раз с АДАМ не получилось, нужно, чтобы ты вытащил оттуда эту… Нину, вспомнил, — выглянув в окно, проговорил Кемром и глянул на вестницу. — Твои сёстры могут не справиться. Проведёшь ритуал Восхождения?
— Я… Не знаю, наверное, — та растерялась. — Я проводила их, но только на андерах…
— Деми — такие же немёртвые, как и андеры… только больше и вреднее, — ровно заметил Залерт. — Изгоняешь андеров — справишься с деми. Вероятно.
— Вполне, — согласился Кемром. — Только мы не будем изгонять её — мы убьём её. Раз и навсегда. Чем дольше Раге на земле, тем сильнее мутнеет разум людей, и повторное Восхождение, gejr через сотню лет, свергнет нас в пучину безумия.
— Звучит так, будто ничего не изменится, — скептично заметил Дмитрий. — Допустим, мы сможем убить её. Как?
— Оружием, — уронил капитан, — но прежде мы должны избавиться от Вилены. Пока она там, ничего не выйдет… У меня есть план, — и обратился к Анастази. Та вскинула бровь. — Мне нужно, чтобы ты начала меня бояться.