– Лгут напрасно! Нет никакого золота, хотя доход есть.
– Рустем-паша, вы ли это?
Этот звонкий голос он не мог спутать ни с каким другим. Голос принадлежал единственной дочери султана, бывшей воспитаннице самого Рустема, которую тот в должности мирахура учил свободно держаться в седле. Талантливая ученица.
– Я, султанша…
Рустем даже не сразу узнал Михримах Султан, не сразу понял, что вот эта гибкая, как тростинка, девушка, нижняя половина лица которой закрыта яшмаком, и есть его беспокойная ученица. А когда понял, невольно тихонько рассмеялся. Принцесса заметила, дернула плечиком (она, конечно, она! Кто еще может вот так фыркать?).
– Почему вам смешно, Рустем-паша?
– Впервые вижу вас с яшмаком, султанша.
– Что в этом смешного?
– Мне не смешно, просто понял, что вы повзрослели.
Она не знала, что ответить, а он смотрел и смотрел. Рустем прекрасно помнил ее лицо, помнил, как поджимает принцесса губки, когда не знает, как возразить, хотя такое бывает редко, как раздуваются от возмущения ноздри маленького носика… Это все казалось таким далеким и родным, словно в детство вернулся. А ведь отсутствовал всего год с небольшим…
Оказывается, он соскучился по строптивой красавице.
– Султанша, вы ездите верхом?
– Езжу.
В голосе досада, значит, что-то не так.
– Ваша любимая кобыла в порядке?
– Нет! За ней недоглядели.
Вот оно что…
– Я подарю вам новую. Есть на примете красавица, строптивая немного, но хороша…
Он уже знал, что обязательно купит и подарит Михримах ту лошадь, которую видел вчера, сколько бы продавец ни запросил.
Договорить не дали, Анас-ага торопил:
– Рустем-паша, вас ждет Повелитель.
Только поклонился, она ответила кивком…
По пути в султанский кабинет успел отправить человека к торговцу в Измит, сказать, чтобы не продавал вчерашнюю лошадь, мол, еще раз посмотрит и поторгуется… а еще чтобы намекнул, что если сговорятся, то лошадь может попасть в султанскую конюшню и имя поставщика прозвучит там же…
Рустем никогда не тратил денег зря и умел наживать их. Диярбакыр весьма прибавил за год в состоятельности, новый бейлербей оказался изворотливым хозяином.
Повелитель принял его с улыбкой:
– Рустем-паша, мы рады вас видеть. Наслышаны о ваших успехах в Диярбакыре.
– Повелитель, для меня высшая награда – ваша похвала.
Сказал и удивился сам себе. Всегда произнести льстивые, как считал, слова было тяжело, душу воротило. Но сейчас это не лесть, чувствовал, что и впрямь рад видеть султана, счастлив его похвалой. Повелитель на шесть лет старше его самого, но словно отец.
Долго беседовали о том, что еще нужно сделать на восточных границах, как укрепить, чтобы шах Тахмасп не тревожил восточные рубежи, что вообще нужно не только Диярбакыру, но и всей Анатолии – азиатской части империи.
Закончилась беседа и вовсе неожиданно для Рустема-паши.
– Мы решили, что вы достаточно разобрались с делами в Диярбакыре, а потому можете стать бейлербеем всей Анатолии.
– Восточной Анатолии? – осторожно поинтересовался Рустем.
– Я же сказал: всей, – усмехнулся Сулейман.
Рустем почему-то обратил внимание на это «я», обычно Повелитель произносил «мы». «Я» означало особое положение.
– Всей азиатской части. Других бейлербеев не принижайте, но в делах разберитесь. Сумейте понять, что какому санджаку нужно, чего где не хватает и в обороне, и в повседневных делах, и в развитии. Год даю на такое разбирательство.
Рустем хотел спросить, почему год и что потом, но кто же задает вопросы султану? Промолчал.
Сулейман внимательно наблюдал за своим ставленником, почему-то кивнул, видно, Рустем оправдал какие-то его ожидания, посоветовал:
– Семью перевезите в Стамбул. Дворец найдем. Все равно год придется провести в разъездах.
– У меня нет семьи, Повелитель.
Бровь султана чуть приподнялась.
– Нет детей?
– Нет.
– Почему?
– Трое сыновей, рожденных наложницами, умерли в младенчестве, а сейчас и гарема нет. Я не стал заводить в Диярбакыре.
– Хорошо, здесь заведете.
– Повелитель, – неожиданно для себя вдруг попросил Рустем, – разрешите подарить Михримах Султан новую лошадь. Султанша сказала, что ее кобылу загубили…
Сулейман внимательно посмотрел на Рустема-пашу, кивнул:
– Разрешаю. Вы успели узнать, как дела на конюшне?
– На конюшне нет, Повелитель, сразу отправился сюда. Но встретил Михримах Султан, она сказала о своей лошади. У меня есть на примете в Измите.
Сулейман усмехнулся: