– Ладно, – вздохнул Оргор. – Показывай, где твой подвал.
Выписывая между деревьями замысловатые кривые, царевич привел Оргора к каменным ступеням, которые спускались к деревянной двери.
– Вино там! Отличное хеттское вино!
Оргор вместе с царевичем спустился вниз, распахнул дверь и заглянул в подвал.
– Я не вижу ни одной бочки…
– Выпили! – завопил царевич, толкая Оргора в спину ногой. – Проклятые скоты! Не оставили своему царевичу ни капли!
Ошарашенный Оргор плюхнулся на земляной пол подвала. Дверь с треском захлопнулась.
– Я обезьяна! – донеслось снаружи. – Я прыгаю по деревьям! Йо-хо-хо! Попробуй, догони меня!
– Сейчас попробую! – ответил царевичу рассерженный голос Ахмеда. – И тогда за свои пьяные выходки ты познакомишься с моей палицей!
Оргор встал, подошел к двери и грохнул по ней кулаком. Та даже не шелохнулась. Оставалось только ждать, пока Байсан разберется с царевичем-пьяницей. Оргор уселся на земляной пол и прислушался к тому, что выкрикивал Сен-Амон.
– Я шмель! – орал во все горло царевич. – Разве это плохо? Разве за это надо убивать? Я пристрастился к отравленному зелью в девять лет! Сначала отец исключил меня из списка наследников, заявив, что обезьяна не может наследовать трон, а потом мой родной брат подослал ко мне убийцу! Бедной обезьяне, которая кроме хеттского вина ничего в жизни не хотела, пронзили сердце кинжалом! А сейчас ты размахиваешь своей палицей, пытаясь убить меня во второй раз! Йо-хо-хо! Попробуй догони!
Раздался громкий хруст ветвей и грохот падающего тела. Через минуту послышались шаги. Дверь распахнулась. На пороге стоял растерянный Ахмед.
– Я швырнул в царевича палицу. Он упал, но как только коснулся земли, исчез. Что происходит, Оргор?
– Кто-то или что-то пытается помешать нам добраться до Раззака, – проговорил Оргор. – Сначала пирамида и мумия, потом сумасшедший царевич. Ума не приложу, что будет дальше!
Как только друзья вошли под своды дворца, его стены сделались прозрачными, словно стекло. По колоннам, аркам и стрельчатым окнам пробежала волна дрожи – и все исчезло. Оргор и Ахмед стояли на Дороге Кобры, которая была абсолютно пустой.
– Вот тебе и дворец, – усмехнулся Байсан. – В Тагуле может оказаться миражом даже то, по чему стучишь кулаком.
– Я смертельно устал, – вздохнул Оргор. – После все этих приключений так хочется просто прилечь на дорогу и уснуть. Сомкнуть глаза хотя бы на полчаса.
– Так что нам мешает сделать привал? Отшагали мы немало. Имеем полное право отдохнуть.
– Тихо, Ахмед, – прошептал Оргор. – Мне кажется, что отдых придется отложить.
Друзья прислушались и различили мерные удары.
– Кузница? – удивленно вскинул брови Ахмед.
– Вряд ли. Так стучат по камню. – Оргор сжал рукоятку кинжала. – Почему стоим на месте и гадаем? Давай посмотрим.
Оказалось, что Дорога Кобры приготовила путешественникам новый сюрприз. Она резко обрывалась глубоким ущельем, на дне которого изможденный старик в набедренной повязке долбил мотыгой камни.
– Придется спуститься, – вздохнул Оргор. – Не вижу другого способа перебраться на ту сторону.
Упираясь ногами в выступы скалы, друзья добрались до дна. Увлеченный своей работой старик заметил их только после того, как Байсан специально столкнул ногой булыжник.
Реакция старика поразила Оргора. Он упал на колени и принялся биться головой о каменистую почву.
– О, отец нищему, муж вдове, кров не имеющему матери! Дозволь мне возглашать имя твое, как возглашают закон в стране! Снизойди к словам уст моих! Выслушай и учини справедливость, о благороднейший из благородных!
– Отец, – смутился Оргор. – Ты меня с кем-то путаешь!
– Разве? – Старик поднял на Оргора блеклые глаза. – Разве ты не воин славного фараона Рамзеса Великого?
– Нет. Мы обычные люди. Так что можешь встать с колен.
– Камни лучше долбить мотыгой, чем головой, – поддержал Ахмед.
– Тогда что вы здесь делаете?
– Просто идем по своим делам.
– И вы не станете заваливать канал, который я рыл столько лет?
– Странные, папаша, у тебя мысли. – Байсан уселся на камень и прислонил к нему свою палицу. – Почему ты решил, что мы должны заваливать твой канал? Нам что, больше делать нечего?
– Постой, Ахмед, – остановил разглагольствования друга Оргор. Он начал понимать, что Тагула рисует им картины прошлого. – Что случилось с твоим каналом, отец?