узрят новый облик Ужаса Хогвартса.
- Саломея, - воскликнул Северус, хотя в глазах у него блеснули смешинки. Мириам и
Саломея звонко и весело рассмеялись, спустя секунду к ним присоединился и Северус. В
десять часов на платформе стали появляться студенты и их провожатые. Девушка, выглянув
в окно, из первого вагона было видно всю платформу, поскольку поезд довольно сильно
загибался в сторону, чуть нахмурилась.
- По-моему, в этом году слишком много студентов.
- Я слышал в Министерстве, что многие ученики других школ перешли в Хогвартс, а также
те, кто учился на домашнем обучении в этом году тоже идут школу, - сказал Северус.
- Надо же, и всего-то делов, убить Волдеморта, чтобы столько перемен в жизни произошло,
- фыркнула девушка, затем уселась напротив отца и зачем-то стала копаться в своей
небольшой сумке. На свет была извлечена флейта. – Пап, сыграй, пожалуйста.
Последние студенты сели в поезд, прощались через открытые окна с родными, кричали, смеялись, только в первом вагоне было довольно тихо. Там чуть приглушенно раздавалась
удивительно красивая мелодия, которая и заставила всех примолкнуть и наслаждаться
звуками. Поезд тронулся, а мелодия еще довольно долго звучала, а потом стало тихо. Никто
не знал, кто играл, но все знали откуда шла музыка, но ни одному не пришло в голову
вломиться в купе и узнать, кто музыкант.
Поезд был набит битком, к нему даже прицепили несколько дополнительных вагонов. Детей
было много. Сейчас в поезде ехали даже те, кто провел лето в Хогвартсе. Такое решение
было принято на попечительском и преподавательском советах. Старостами школы, как
стало уже многим известно, были назначены гриффиндорка Гермиона Грейнджер и
слизеринец Драко Малфой. Старостами факультетов назначили пятикурсников, Рон стал
капитан гриффиндорской команды по квиддичу, но собирался отказаться от этой должности
сразу по прибытии в школу. Квиддич более не был ему интересен. Обстановка в поезде
накалилась сразу, как только гриффиндорцы стали сталкиваться со слизеринцами.
Ветераны войны решили взять ситуацию в свои руки и пошли патрулировать вагоны: Драко
и Блейз, Гермиона и Рон, Луна и Невилл, Джинни и Дин, Винсент и Грегори, Симус и
Лаванда. Усмирять приходилось чуть ли не каждого второго. Гермиона, довольно-таки
спокойная девушка, и та вышла из себя, запустив в очередного смутьяна Петрификусом.
Драко и Блейз проверяли первый вагон, который на удивление был самым спокойным и не
буйным. Здесь не произошло еще ни одной стычки, может быть, потому, что в основном
здесь ехали новички, которые поступят на различные курсы. Они вошли в вагон как раз
тогда, когда кто-то играл на флейте. Саломея уговорила отца сыграть для нее еще что-нибудь. Оба слизеринца остановились и переглянулись. Им эта мелодия была известна. Они
подошли к двери купе, оттуда доносились звуки и замерли, вслушиваясь в красивую
мелодию. Они продолжали молча стоять даже тогда, когда последние звуки уже давно
стихли.
- Пойдем, - Блейз кивнул в сторону перехода во второй вагон. Они уже двинулись по
проходу, когда из-за двери раздался смех, словно, зазвенели колокольчики. У Драко по
коже побежали мурашки и он в недоумении уставился на дверь, но так и не решился ее
открыть, чтобы узнать, кто та незнакомка, которая только что так смеялась, как будто
маленькая фея, перелетающая с цветка на цветок. Драко встряхнул головой и решительно
отправился по коридору.
Остальную часть пути только и делали, что разнимали дерущихся и спорящих.
"Второгодники" вздохнули с облегчением, когда поезд подошел к платформе Хогсмида.
Наконец-то этот кошмар закончился. Драко и Гермиона стояли рядом и мрачно окидывали
взглядом всех, давая понять, что если сейчас кто-нибудь сделает что-нибудь не то, то до
школы он не доедет. Похоже, до большинства дошло, что они перегнули палку в проверке
выдержки тех, кто сражался спиной к спине на светлой стороне. Первокурсников
встречал...
- Мерлин, - вырвалось у Гермионы, когда она увидела его. Драко перевел взгляд и сам
замер, удивленный и ошарашенный. Перед ними стоял Ремус Люпин, опирающийся на
трость и совершенно седой. Девушка рванулась вперед. – Ремус!
Тот устало улыбнулся, но как-то очень грустно и обнял девушку.
- Здравствуй, Гермиона, - тихо произнес он.
- Мы думали, вы погибли, профессор Люпин, - к ним подошел Драко.