Митч потянулся и зевнул. Вкусный обильный завтрак — вот в чем он сейчас нуждался. Затем они вместе упакуют вещи и двинутся в путь. Стоун быстро оделся и спустился в кухню.
Сощурив глаза от яркого солнечного света, он увидел необычное зрелище — неумело хлопотавшего у плиты Рея.
— А где наша фея? — спросил Митч, сразу почувствовав себя свободнее.
Рей раздраженно ответил:
— Откуда мне знать? Она решила мстить тебе, а я оказался меж двух огней. Скорей всего, она не вернется, пока мы не отравим друг друга этой стряпней. — И он в сердцах швырнул тесто на стол.
Митч почесал затылок и подумал, что обильного завтрака не предвидится, но, наверно, он и не заслужил его.
— Он ее поцеловал, а я отдуваюсь, — ворчал мистер Холден.
— Я поговорю с нею…
— Ты ее лучше не трогай. Садись, а я попробую приготовить что-нибудь. Будем надеяться, что нас не стошнит.
Прошло два часа после восхода солнца, и Вирджиния подумала, что мужчины уже, должно быть, позавтракали. Или сидят голодные, ожидая ее. Она повернула гнедую кобылу к дому.
Стоун сидел на ступеньках крыльца, криво улыбаясь.
— Доброе утро, Вирджиния, — заставил он себя поздороваться.
— Доброе утро, мистер Стоун, — ответила она, слезая с лошади.
— Где это вы пропадали, мисс Холден?
— Навещала друзей, — бесстрастно соврала она.
— Вы, оказывается, коварная женщина. Завтрак, который приготовил ваш отец, долго будет мучить меня.
— Возможно, это научит вас держать свои губы под контролем, — усмехнулась девушка.
— Неужели поцелуй показался вам настолько неприятным?
— Не глупите! — Она поднялась на ступеньки, собираясь обойти его, но он ухватил ее за лодыжку.
— Я дал слово вашему отцу, — прошептал Митч.
— Дал слово? — удивилась Вирджиния.
— Я обещал, что не воспользуюсь случаем и не сделаю вам ничего плохого в дороге.
— А вы всегда выполняете свои обещания?
— Довольно часто, — усмехнувшись, ответил Митч.
— А если я попрошу больше никогда меня не целовать? — язвительно спросила она.
— Но вы ведь не хотите, чтобы я больше этого не делал? — уклонился он от ответа.
Вирджиния отвела взгляд, опасаясь завораживающих синих глаз.
— Иногда лучше не делать то, что хочется, — проговорила она. — Надеюсь, вы сдержите слово.
Митч поднялся, решив оставить за собой последнее слово:
— Предлагаю поступить так. Все уже упаковано. Мы тронемся в путь, как только вы будете готовы.
Вирджиния заглянула в раскрытую дверь. Отец сидел у плиты. Готова ли она к столь решительному шагу? У нее перехватило дыхание. Пришло время расставаться со всем, что было ей дорого.
Она посмотрела на Стоуна.
— Не могли бы вы?.. — начала она и замолчала.
— Я уложу вьюки на вашу лошадь и подожду вас за домом, — твердо заявил Митч.
Она вошла в дом. В глазах отца стояли слезы.
— Пора в путь? — произнес он дрожащим голосом.
— Да, пора прощаться, папа, — всхлипнула Вирджиния и взяла отца за руку. Рей обнял дочь. Она прижалась лицом к его родной широкой груди, едва сдерживаясь, чтобы не разрыдаться.
— Я горжусь тобой, Джинни. Ты все правильно решила.
Вирджиния попыталась улыбнуться. Так или иначе, от его слов ей стало легче.
Отец нежно поцеловал ее в лоб и проводил до двери.
— Ну и как тебе этот бедный парень в серой шляпе? — шутливо спросил он и добавил: — Держись его, Джинни. И доверяй ему. Он убережет тебя от многих опасностей.
Рей проводил Вирджинию к лошади. Когда она оказалась в седле, Стоун и отец пожали друг другу руки и обменялись несколькими фразами, которых она не расслышала. Затем Митч пришпорил лошадь и направился в сторону гор. Вирджиния последовала за ним, а сзади тащился мул с поклажей.
Она оглянулась на отца, стоявшего у крыльца, и слезы накатили на глаза. Жребий брошен. Теперь она должна подчиняться не чувствам, а здравому смыслу, и надеяться, что впереди ее ждет лучшее…
9
Вирджиния устало сползла с лошади после целого дня изнурительного пути. У нее ныло все тело. Пока лошадь жадно пила из протекавшего поблизости ручья, девушка смочила платок в холодной воде и протерла пылающее лицо, шею и руки. Наступала ночь. Они провели в дороге уже более десяти часов. Стоун зачерпнул шляпой воды и вылил себе на голову.
— Хотите есть? — спросил он.
— Готова съесть даже вашу лошадь, — пошутила она.
По его лицу мелькнула тень слабой улыбки.
— Сейчас разведу огонь.