Выбрать главу

Так Айша обзавелась домом.

Не прошло и недели после ее вселения в новый дом, как произошло крупное событие: нежданно-негаданно приехала ее мать Бадрия. Лицо распухло от слез. Телега полна всякого скарба. Увидев дочку, Бадрия горько заплакала.

— Отец при смерти лежит, сама от старости в три погибели согнулась. Обидели мы тебя в ту пору. Прости! Больше терпеть нет мочи. Прослышали — избу ты выстроила, ну, я и приехала, привезла тебе вещей для хозяйства.

Глянула Айша на воз — и ахнула.

Чего, чего тут не было! И самовар, и ведра, и решета, и сковороды, и скалки… Самым дорогим подарком для Айши был большой полог, который она сама когда-то выткала. Она разделила им избу на две половины.

После долгой разлуки мать и дочь не могли наговориться. Вместе поплакали, вместе посмеялись. Под конец Бадрия крепко обняла Айшу.

— Слава богу, наговорилась, облегчила сердце! Напои меня чаем, да я и поеду. Отец больной лежит, остаться ночевать никак не смогу.

А уезжая мать наказала дочери навестить их тотчас по возвращении Фахри с фронта.

По дороге на северный фронт Фахри заехал к жене. Увидев новый дом, он поразился, не поверил глазам. Всегда занятый мыслью об артели, коммуне, колхозе, он не удосужился завести свое хозяйство и не видел в этом большой необходимости. Фахри погостил недолго. На следующее же утро, чуть свет, он ушел догонять свой полк. Окончательно вернулся он домой только после ликвидации всех фронтов…

Следуя за Айшой, Паларосов вошел в чисто прибранную избу.

— Ишь ты, хорошо жил, — подумал он, кладя на неокрашенный деревянный стол свой туго набитый портфель.

На столе неумелой детской рукой были вырезаны две надписи: «Пионер Самад» и «Октябренок Азад». Но Паларосов не умел читать по-татарски и потому не понял их. Он окинул взглядом всю избу, заметил полку с книгами, брошюрами, журналами.

Вынув из портфеля бланки, бумагу, Паларосов приступил к допросу Айши:

— Ну, джинги[81], скажите откровенно: кого вы подозреваете?

— Не знаю.

— А все же?

— Определенно ни на кого указать не могу.

— Чего вы скупитесь на слова? Ведь они не купленные. Были ли у него друзья, враги?

— Конечно, были.

— Кто?

— Много было таких, которые с радостью перегрызли бы ему горло. Не мало было и таких, которые пошли бы за ним в огонь и в воду.

— А отчего у него были враги?

— Говорили, что он отнимает землю, уговаривает записаться в артели, коммуны, тормозит их работу…

— Чью работу? Как тормозит?

— Разве кулаки бездействуют? — вопросом же ответила Айша. — То, глядишь, они в кооператив нос свой просунули, то в Совет. Фахри и нажимал на них.

Отвечая на умелые вопросы Паларосова, Айша начертила жизненный путь Фахри. Это была обычная биография татарского активиста-крестьянина.

Отец — бедняк. Фахри с детства помогал родителям в полевых работах. В семнадцать лет поступил батраком к помещику фон Келлеру. Четыре года гнул там спину. Потом солдатчина. Война. Фронт. Плен. Бегство. Февральская революция настигает в госпитале. Подходит Октябрь. Красные фронты, а потом партийная, советская работа в деревне.

Когда Айша заговорила о недавних днях, Паларосов неожиданно задал вопрос:

— Почему на последних выборах его не провели в волисполком?

— Уж так случилось.

— Почему так?

— В волости татары-коммунисты разделились на группы и переругались между собой. Напоследок победили сторонники Шакира Рамазанова, Фахри потерпел поражение.

— Сколько времени был он безработным?

— Три месяца.

— Потом?

— Потом назначили ревизовать кооператив, выбрали секретарем ячейки.

— Как вы жили с мужем? — повернул Паларосов допрос в другую сторону.

— Жили обыкновенно.

— Бывали ли драки, ругань?

— В жизни всяко бывает.

— У татар есть обычай насильственной выдачи девушек замуж. Может быть, и вас насильно за него выдали?

Айша рассмеялась. Этот вопрос следователя показался ей неуместным, ненужным…

V

Фахри был бедным, но ловким, складным, бойким парнем. А Айша, едва ей минуло шестнадцать лет, стала приглядываться к парням и скоро приметила Фахри.

Крепко полюбился ей Фахри, а сердце болело, что остается он к ней равнодушным.

Так в сомнениях прошло два года. Фахри же всячески старался заглушить свою любовь к Айше.

вернуться

81

Джинги — невестка; употребляется как обращение.