й пока в ее планы становиться, совершенно не входило. Также пожилая женщина заявила, что она хочет познакомиться с молодым человеком лично. Это было хорошей новостью для кузины, можно сказать, бабушка в какой-то степени склонна одобрить дальнейшее общение со старшим Ортего. Когда же дело коснулось внучки Боллир, то мадам Бреан прямо попросила Микку оставить нас наедине. — Иди, дорогая, погуляй… Кузина, еще немного нервная, но уже пережившая свои мучения, быстро покинула комнату, скорее всего, она побежала поделиться хорошей новостью с Натаном — семья рассмотрит его кандидатуру. Мила и Кло несколько минут стояли, молчали, не решаясь начать разговор. Девушка обнаружила, что изорвала ногтями кружевной манжет на левой руке. По-хорошему ей бы с бабулей поговорить о настоящем отце, сказать, что тайна рождения раскрыта, но… Она боялась новых разборок и скандала сравнимого с извержением вулкана. В итоге Милалика пришла к выводу, что прошлое уже написано и ни к чему его ворошить — все равно не переделать. Зла своему ребенку граф желать не станет, а о причинах интереса к дочери Мила выяснит в процессе общения не лишая при этом покоя ни себя, ни родственников, ни… господина Оушена. Так подсказывало… сердце. Клотильда молчала, внучка сдалась: — Бабушка, я знала, что он черный маг, — сообщила она. Мадам подняла на нее глаза и теперь смотрела прямо в душу. — И… Не смотря на это… — Ба! Поверь мне на слово, что я не люблю его. — Не любишь, значит… — глаза женщины сузились. — Вот ни сколечко… Ни на грамм. — А за ручку ходите? Милалика пожала плечами: — Мы просто дружим. Точнее, я так отношусь к нашим отношениям. Дружба и ничего больше. Точка! — Ты хоть видела, как он на тебя смотрит? — спокойно спросила пожилая родственница. — Так на друзей не смотрят, Мила! Пообещай мне только одно, что ты не пойдешь против закона, прошу тебя, — и ее глаза наполнились слезами. — О… Бабушка, ну что ты такое говоришь, конечно же, нет! Ни за что… — она никогда не видела ее плачущей. Нижняя губа Кло задрожала, лицо вмиг показалось морщинистым и бледным, несколько капелек скатились в кружевной ворот белоснежной строгой рубашки. Внучке стало безумно жалко родного человека. Они не так уж были близки все время. Видимо дочери в свое время попили кровушки у мадам Бреан. — Это разобьет мне сердце, Мила. Поверь, я не смогу пережить подобное… в этот раз. — Расскажите… Пожалуйста… Мне будет легче избежать неприятностей… — девушка уже не знала, какие доводы привести женщинам своего рода, чтобы они, наконец, рассказали, что их тянет к тёмным магам. Собеседница едва уловимо качнула головой. — Я вижу, как ты похожа на меня, на свою мать. И если я смогла уйти от ошибки, то твоя мать натворила их немало! Наверное, такова наша судьба, Мила, всю жизнь любить тех, кто никогда не сможет быть вместе с нами. Ведьмочка закатила глаза. Или судьба или отсутствие здравого смысла. Скорее всего — второе. Милалика мысленно поздравила себя с тем, что у нее все под контролем. Она спокойно себе любит и тихонечко умирает от неразделенных чувств… Никому практически не мешая и не создавая проблем. — Обещай, Мила, — взмолилась Кло, схватив девушку за плечи. — Конечно! Я тебе обещаю, бабушка, — ответила ей Мила. — Но встречаться я с Александром не перестану. Последняя фраза заставила мадам измениться в лице. — В смысле? Ты держаться от него должна на расстояние пушечного выстрела! — Бабушка… Я поклялась тебе, а теперь и ты послушай! Очень прошу тебя, даже не спрашивай, зачем мне необходимо общество этого Ортего. Когда придет время, сама тебе все расскажу, — голос девушки был полон решимости. Родственница даже начала уважать свою кровиночку за наличие внутреннего стержня. — Хорошо, Милочка. Я тебе доверяю, родная, — сдалась она, отходя на шаг. — ты сильная и умная. Думаю, знаешь, что делаешь. Только будь осторожна. — Несомненно. Мне самой некомфортно после всех этих загадочных смертей… — Неладное творится вокруг… Женщины обнялись, чувствуя духовное сближение и успокоение истерзанных переживаниями душ. В этот момент двери распахнулись настежь, и влетела довольная Микка, которая за руку тащила за собой стеснительного Натана Ортего. Хотя уже сам факт того, что он пришел познакомиться со столь грозной родственницей, говорил об одном — его намерения относительно кузины серьезны. «Как же это здорово!» — подумала мила, улыбаясь. Едва им стоило познакомиться, как было заметно, что Натан пришелся бабушке по нраву, и им с Миккаэллой пока нечего опасаться. Долго Клотильда Бреан засиживаться не стала и довольно скоро покинула своих внучек, попросив не забывать про данные ей обещания. Мила была счастлива уже только от того, что сестрица сияла, как яркая звезда в ночи, и надеялась, что с ее недовольством и постоянным бурчанием наконец-то будет покончено.