Господи, она так меня возбудила, что я не мог мыслить здраво.
Мастурбировать не было никакого смысла. Мой член был напряжен и чертовски тверд, но я отказывался самому прикасаться к себе. Следующей и последней, кто прикоснется к этому члену, будет Грета Велдинг, и точка.
Она будет моей.
Но я зарабатывал на жизнь тем, что изучал своих соперников, и одно мне уже было ясно.
Если я хочу ее заполучить, мне придется играть грязно.
На моем пути была кирпичная стена, скрывающая ее прошлое и то, через что она прошла и что видела, будучи дочерью тренера профессиональной баскетбольной команды. За последнее десятилетие я сам был окружен множеством драм неверности и лжи, поэтому у меня были мысли о том, что отталкивало ее так сильно от спортсменов. Черт, ее трудно было винить. Но я не собирался ждать, пока моя будущая жена встретит и выйдет замуж за доктора или гребаного бухгалтера. Это должен быть я. Я собираюсь дать ей все, о чем она когда-либо мечтала. Сейчас. Сегодня.
Если мне придется провести еще одну ночь без ее ног, обхвативших мои бедра, я изменю своей безупречной репутации и сойду с ума.
Я вырос в бедности, в захолустном луизианском городке, и многое узнал об упорстве. Никто не собирался помогать мне строить спортивную карьеру. Мне приходилось вставать раньше всех и тренироваться в два раза усерднее. Когда пришло время поступать в колледж, я должен был отправлять скаутам свои ролики, чтобы они приехали на юг и завербовали меня. Никто мне не помогал, и всем было наплевать. Все, чего я когда-либо добивался, было через борьбу. Может быть, поэтому я не растрачивал свое богатство, как мои товарищи по команде. Слишком легко получать все за деньги. В этом не было никакого вызова.
И я был готов завоевывать Грету.
Без сомнения, это самая достойная цель из всех, с которыми я сталкивался.
Вот почему в этот самый момент, сидя напротив ее отца в конференц-зале, я знал, что должен сделать, чтобы она стала моей. И чтобы сохранить свой рассудок.
Меня никогда еще не толкали на такие коррупционные и неэтичные поступки. Никогда в жизни. Честность и трудолюбие — вот мои способы работы. Но прошло всего несколько часов с тех пор, как я попробовал ее, и я уже сходил с ума. Я не брился. Не ел.
Я смотрел в глаза мужчине, пока мой член был тверд для его дочери, и мне было наплевать. Она была мне нужна. Сейчас.
— Ну, что же, Эрик. Я могу признаться, что пытался заполучить тебя в пурпурно-золотые цвета с тех пор, как ты стал новичком.
Рик Велдинг пододвинул контракт ко мне, и кивнул мне и моему агенту. В комнате также сидели генеральный менеджер команды и несколько руководителей.
— Я в восторге, что мы наконец-то сделали эту сделку с Денвером.
— Я тоже. И я собираюсь добиться больших успехов в Лос-Анджелесе.
Я повернулся, чтобы посмотреть через стеклянную стену, выходящую на арену, но перед глазами было только красивое лицо Греты.
— В следующем году в это время, здесь будет висеть новый баннер.
Рик громко рассмеялся, хлопнув рукой по столу.
— Вот, это та самая непринужденная уверенность, которая делает тебя таким уникальным.
Он передал мне ручку и протянул руку, чтобы хлопнуть по плечу своего генерального менеджера.
— Мы чертовски рады приветствовать «Молчаливого Убийцу», позвольте мне кое-что сказать вам. Мы…
— Мы можем остаться наедине? — говорю я, обращаясь к залу в целом, не отрывая своего взгляда от Рика.
Обычно, я хорошо разбираюсь в людях, и он мне всегда нравился, судя по нашим коротким встречам. Но, если это из-за него Грета так разочаровалась в спортсменах, то он может стать моим новым самым нелюбимым человеком в мире. Если только он не скажет «да» на то, что я собирался предложить.
— Небольшая беседа только между игроком и тренером.
Все выглядели обескураженными такой просьбой, но руководители, генеральный менеджер и мой агент подчинились, встали и вышли из зала, закрыв за собой дверь. Тренер Рик посмотрел через стол на меня с любопытством, улыбка не сходила с его лица.
— Я знаю, в чем дело, — протянул Рик, наклоняясь вперед, опираясь локтями на стол. — Тебя беспокоит, что, когда ты столкнешься с лучшими игроками в команде…
— Речь пойдет о вашей дочери.
Мужчина удивленно вскинул брови.