Дочь троллей
Торунн нервно крутила медное обручье. Почему-то такое радостное событие, как собственная свадьба, было омрачено смутной тревогой. Она постаралась отвлечься от переживаний и покосилась на своего жениха. Он поймал взгляд невесты и улыбнулся в ответ.
Девушка была довольна тем, что именно ему суждено стать ее мужем. Кальв хорош собой, да и семья его не из бедных — в хозяйстве даже пара рабов имеется. Теперь Торунн с гордостью улыбнулась. У самой красивой в округе девушки должен быть достойный муж. Кроме этого, род ее довольно знатный, и один из ее предков даже был здешним хёвдингом. Правда с той поры прошло очень много зим, и семья Торунн обеднела. Как говорила ее бабушка, фру Ингунн, виной всему проклятье, насланное ведьмой из их же семьи.
В те времена, когда бабушка самой фру Ингунн была молоденькой девушкой, в округе стали происходить жуткие вещи. То на скот кто-то нападет, то загулявшегося в лесу растерзанным найдут, а случалось и такое, что младенцы прямо из домов пропадали. Виной всему были тролли, жившие в горах. Они озлобились на людей за что-то. Напуганные жители, пытаясь задобрить троллей, оставляли им подношения, кто какие мог, но толку от этого не было.
Однажды к хёвдингу прибежал перепуганный мальчишка, сын кого-то из его работников, и рассказал, что встретил на пастбище странное существо, что словно из земли выросло. Тролль велел передать, что его родичи оставят округу в покое, если хёвдинг отдаст свою младшую дочь Аудгерд в жены их предводителю. А если откажет, то всем жителям этих земель плохо придется.
Но разве мог согласиться отец отдать любимую дочь троллю? А меж тем тролли продолжали свои злодеяния, и люди, прознав об их условии, собрали тинг и решили отдать им девушку. Ее отвели в горы, и с тех пор никто ее больше не видел.
А однажды под дверью дома хёвдинга нашли новорожденную девочку. Девочка эта на первый взгляд ничем от других людей не отличалась и выросла в довольно милую девушку, но ни в округе, ни в собственном доме ее не очень-то любили, понимая, чья она дочь. Да и к колдовству она была склонна, чем окружающих пугала. Тронуть ее боялись, опасаясь мести троллей, и решили поселить подальше — в старом охотничьем доме в лесу. Там ведь троллихе самое место.
На следующий день после того, как девушку прогнали в лес, в усадьбу хёвдинга заявилась странная женщина в потрепанном платье из некрашеной материи и лохматой волчьей накидке. Никто не узнал в ней йомфру Аудгерд, которую много лет назад отдали троллям в обмен на спокойствие всей округи. А она уверенно вошла в дом и заявила, что раз родичи так с ее дочерью обошлись, то она заберет всю удачу, отпущенную их роду. Сказала и исчезла.
С той поры не стало покоя семье хёвдинга. Неприятности стали случаться с завидной регулярностью, одна хуже другой. То коза убежит, то корова ни с того ни с сего подохнет, то кого-нибудь упавшим деревом придавит. Да и во всей округе удачи ни у кого не стало.
А девушка та так и жила в лесу, но теперь ее еще больше боялись. Говорили, что с ней вместе поселился какой-то берсерк, объявленный вне закона. Их потомки и теперь живут в том лесу и их по сей день бояться продолжают.
Странно было вспоминать об этом в день собственной свадьбы. Торунн тряхнула головой, словно избавляясь от странных мыслей, а когда случайно подняла взгляд на дверь, так и замерла с открытым ртом. В дверях стояла высокая девушка, обводя насмешливым взглядом темно-синих глаз собравшихся на празднике людей. На губах ее играла нехорошая улыбка, а длинные медные волосы ярко пылали злым пламенем.
Все разговоры тут же смолкли. Люди уставились на незваную гостью, кто с удивлением, а кто и со страхом. Она сделала уверенный шаг вперед, так, чтобы ее было лучше видно.
— Я смотрю у вас тут свадебный пир. Что же вы, родичи дорогие, меня не позвали?