– А это уж мне решать.
Его звали Роджер, он был инженером-строителем и приехал в Лос-Анджелес на совещание по поводу «корпоративного проекта – поверьте, вам будет неинтересно».
Фраза предназначалась для создания непринужденной и доверительной атмосферы, но Роджер вдруг помрачнел.
– Сложный проект? – спросила Грейс.
Его лицо напряглось, а улыбка, которую он пытался удержать, стала вымученной.
– Нет, нормальный – обычный.
Женщина ждала.
Ее новый знакомый отхлебнул пиво из бокала.
– Наверное, я немного… Это джетлаг[3]. Простите.
– Долгий перелет?
– А разве в наши дни бывают короткие?
– Не любите безвкусную еду и когда с вами обращаются, как с преступником, да? Вы придирчивы?
Грейс сложила пальцы в виде пистолета и направила на мужчину, а затем, опуская руку, позволила кончикам пальцев скользнуть по его брюкам, коснувшись коленной чашечки. Контакт длился меньше секунды, но Роджер почувствовал его и опустил взгляд.
Женщина взяла свой бокал. Лицо ее было абсолютно невинным. Плечи у ее собеседника опустились, губы пересохли.
Он снова принялся за пиво. Позволил взгляду скользнуть к ее ногам, а потом заставил себя оторваться от этой соблазнительной картины. Грейс сунула финансовую чепуху в портфель, после чего сделала вид, что обнаружила, какое количество ее обнаженной кожи открыто взглядам, и одернула платье. Под тонкой тканью платья отчетливо выделялись груди. Соски затвердели, чего нельзя было не заметить.
Адамово яблоко инженера Роджера дважды дернулось вверх-вниз. Голубые глаза с расширенными зрачками передавали невербальное сообщение: серьезный интерес.
Миссия выполнена.
Он прочистил горло.
– Значит… спасибо за компанию, Хелен.
– И вам, Роджер.
– Это немного… – Мужчина покачал головой.
– Что, Роджер?
Он пожал плечами.
– Это очень мило.
– Мило, но вы не это хотели сказать.
Роджер отвел взгляд.
Грейс коснулась его плеча.
– В чем дело?
– Ни в чем. Честно. Хотите еще?
Блейдс не притронулась к второй порции «Негрони». Она указала на свой бокал и улыбнулась.
Инженер покраснел.
– Мистер Наблюдательность… Я хотел сказать… У меня такое чувство… Ладно, мне кажется, что я не в своей весовой категории.
– Мило.
– Нет, я серьезно.
– А какая у вас весовая категория, Роджер?
– Если честно, то никакая. – Мужчина покачал головой и поставил бокал. – Кажется бессмысленным, да? Это прозвучит глупо, но я не делаю этого в порядке вещей.
Странная, почти архаичная фраза. На этот раз улыбка Грейс отражала незапланированное удивление.
– Не делаете чего?
– Не разговариваю с чужими женщинами… О черт, простите, я не так выразился… С незнакомыми… – Пальцы инженера задрожали, почти по-женски. – Я в этом не очень силен.
Блейдс накрыла его ладонь своей и не убирала руку. Прикосновение заставило его вздрогнуть.
– Тут нет ничего такого, мы просто разговариваем, – сказала женщина.
Роджер прикусил губу, и Грейс подумала, что он сейчас уйдет. Может, она перестаралась и все испортила?
Он расслабился. Взял свой бокал и поднял, салютуя:
– За вас, Хелен.
Врач отпустила его руку. Он пил, а она делала вид, что пьет. Они сидели рядом, не слыша фоновой музыки и не обращая внимания на остальных людей. В конце концов Грейс проглотила несколько капель «Негрони». Думая о «Валентино» из Флоренции. Думая о них обо всех. С любовью.
Роджер допил пиво. Подавил отрыжку. Поморщился и пробормотал:
– Как все гладко. Черт, это…
– Ненавижу гладкость, Роджер.
– Правда? – Речь мужчины немного замедлилась. – Почему же?
– Потому что гладкость – просто еще одна форма обмана, Роджер. Как харизма. А что может быть хуже харизмы?
Инженер вздрогнул. Посмотрел вверх.
– Согласен, харизма – отстой. – Голос у него стал более звучным. Как будто замечание Грейс наполнило его энергией.
– Совершенно, верно, Роджер. Вы интересуетесь политикой? – спросила женщина.
– Боже упаси! – с неожиданным жаром воскликнул он. – Пытаюсь держаться от нее подальше.
– Свободны?
– Прошу прощения?
– Никаких серьезных обязательств?
– Никаких. Политических и личных.
– У меня тоже. – Блейдс показала руки, на которых не было колец. – Так я гарантирую себе приятную компанию после скучного рабочего дня.
– Надеюсь, я не испортил вам вечер, – рассмеялся мужчина.
Грейс выдержала паузу.
– Многовато извиняетесь, Роджер.
– Я? Прост… – Он замер. А потом расхохотался.
Блейдс снова провела ногтями по его колену, накрыла ладонью его руку и сжала пальцы. Он провел кончиком языка по верхней губе, а на шее у него начала пульсировать жилка. Будем считать это признаком искренности – вегетативную нервную систему не обманешь.