Что она могла сказать?
Глупая девчонка. Нет-нет-нет, я умная!
И я никому не причинила зла намеренно.
Ни на йоту не веря в это, женщина призвала на помощь весь свой разум и заставила себя посмотреть прямо в красивые голубые глаза Эндрю из Сан-Антонио, штат Техас. Человека, который приехал к ней потому, что она могла сказать ему что-то ценное о… Та же твидовая спортивная куртка и мятые брюки цвета хаки, что и вчера вечером.
Рубашка другая.
Похоже, он чистоплотен. Да какая, к черту, разница!
Блейдс с трудом набрала воздух в непослушные легкие. Подумала, как сформулировать извинение.
Но он опять опередил ее:
– Мне очень жаль.
Ему-то за что извиняться?
– Вам лучше войти, – сказала Грейс.
Клиент не пошевелился.
– Правда. Это не конец света, – попыталась убедить его врач. – Мы должны это преодолеть.
Движимая надеждой и отчаянием, она направилась к себе в кабинет.
За спиной у нее послышались шаги.
Он идет. Подчиняется указаниям.
Как вчера вечером.
Глава 9
В пять с половиной лет Грейс уже умела хорошо прятаться.
В маленьком доме на колесах не было ниш или укромных уголков, а для входа и выхода служила одна дверь, и поэтому главным было держаться ближе к стенам. И подальше от чужаков.
По возможности так, чтобы ее нельзя было достать рукой.
Она не могла выразить это понятие словами, но узнала о зоне досягаемости рукой посредством синяков, ссадин, разбитого носа и потери одного зуба. Молочного зуба, когда рука Ардиса метнулась к лицу Доди, но сочетание травки, виски и злости сбили ему прицел, и костяшки его пальцев угодили в рот дочери. Было очень больно.
Она не плакала. Грейс вообще не была плаксой, и кроме того, она не хотела, чтобы ее заметили. Тогда она ела шоколадное мороженое на палочке, уронила его и наклонилась, чтобы поднять.
Ардис тоже пострадал от удара. Он тряс рукой и вопил от боли.
Доди расхохоталась, чем еще больше разозлила сожителя, который снова бросился на нее. Она уклонилась и принялась насмехаться над ним, а он совсем рассвирепел и ударил ее наотмашь – после таких ударов лицо Доди распухало, а на следующий день становилось иссиня-черным.
Но Блейдс потерял равновесие и рухнул на пол, а Доди отделалась царапиной, которую оставил его ноготь.
«Теперь он всегда бьет кулаком, – подумала Грейс. – Они оба такие глупые».
Увлеченные дракой, они не замечали девочку, которая забилась в самый дальний угол. Ее кровь смешивалась с шоколадным мороженым, образуя тошнотворную жижу, которая стекала по ее лицу.
Во рту было очень больно, но Грейс, естественно, молчала. Когда жалуешься, становится еще хуже, потому что они – особенно Доди – могут разозлиться на тебя.
Она старалась думать о чем-то приятном, не связанном с болью.
Иногда девочка вспоминала телевизионные шоу, которые она смотрела, или книги, которые читала в детском саду. Иногда представляла, что чужаки исчезли. Например, в этот раз.
Она попыталась откусить мороженого. Зуб хрустнул и покосился. Грейс сунула пальцы в рот и без труда вытащила зуб, чувствуя, как через дырку со свистом проходит воздух. Теперь крови во рту было больше, чем шоколада, и мороженое имело вкус печенки – Грейс его больше не хотелось.
Это был весь ее ужин, но она не была голодна.
В другом конце трейлера Ардис сидел на полу и удивленно тряс головой, а Доди смеялась над ним. А потом они смеялись вместе, и Доди поднимала Ардиса. Он трогал ее грудь, а она – молнию на его джинсах.
Покачиваясь, они в обнимку двинулись к кровати. Доди хихикнула и попыталась задернуть занавеску, но Ардис потащил ее дальше. Занавеска сдвинулась только наполовину, и Грейс при желании могла бы видеть все.
Девочка вытерла лицо куском туалетной бумаги из рулонов, которые Блейдс украл в «Макдоналдсе», и вышла из трейлера – в ночь.
Она даже не старалась не шуметь. Никому до нее не было дела.
Отойдя на несколько шагов, Грейс нашла ровное место на сухой земле, села и принялась вытирать кровь своими бумажными салфетками, пока не остался лишь металлический привкус во рту.
Воздух был холодным. Из других трейлеров доносились разнообразные звуки, в основном электронные. Грейс вздрогнула. А потом открыла рот и негромко засвистела, воспользовавшись новым отверстием в зубах.
После той ночи Ардис появлялся редко, и Доди жаловалась на него Грейс – других слушателей у нее не было.
– Скатертью дорога. Знаешь, что это значит?
– Ага.
– Что? – спросила Доди. Она только что возилась с химическим туалетом трейлера: запах стоял отвратительный, руки у нее были грязными, и она жутко ругалась. Все это сделало ее чрезвычайно раздражительной, а в таком состоянии она всегда требовала от Грейс, чтобы та говорила то, что от нее ждали.