Труп резко дернулся и резко распахнул глаза, пылающие неестественным зеленым светом. Неуклюже поднявшись, он посмотрел на товарищей, и даже у дочери Вороньего Короля душа ушла в пятки. На них глядел живой мертвец — бледное, без единой кровинки, лицо, запекшаяся кровь на губах, и глаза, пылающие изумрудным светом.
— У нас не очень много времени, — прошелестели губы Ридгара, и этот замогильный голос пробирал до самой души. — Нужно торопиться. Мелис, Блаклинт, Вилнар, обороняйтесь тут и ждите, пока голос королевы не пропадет. После этого — идите за нами.
— Слушаюсь, — поклонился Вилнар.
— Давайте, валите уже, — фыркнул Мелис, сплевывая на труп ближайшего изначального.
— Удачи, и пускай Мертвые Боги одарят вас сегодня победой, — напутствовала Блаклинт.
Ридгар признательно кивнул и повернулся к надвигающимся изначальным.
— Игнис, — произнес он, — мы должны покончить со всем быстро.
То, что произошло дальше, навсегда запечатлелось в памяти девушки. Она была уверена, что и на смертном одре будет помнить этот невообразимый кошмар. Ридгар не сражался, он прорубался вперед, не обращая внимания ни на что.
Пещеры сменяли одна другую, а они продолжали свой безумный бег в непонятном направлении. Теперь, когда королева была так близко, даже Игнис слышала слабое жужжание где-то внутри черепной коробки — амулет отца защищал надежно, но и он был не всесилен.
Впрочем, это не имело никакого значения — в тот момент, когда Ридгар окажется возле королевы изначальных, она умрет, что превратит весь улей из сплоченного механизма в кучу разрозненных и потерявших связь друг с другом стай, которые, в свою очередь, станут легкой добычей для войск Паллидия.
«Значит, мы должны дойти, обязаны!» — девушка приняла решение не думать ни о вероломстве Тариваса, ни о судьбе Лариэса, который — в этом Игнис не сомневалась ни на секунду — просто не мог поддержать действий своего принца, ни даже о цене, которую придется заплатить Кающемуся за то, что он сейчас делает.
Все ушло на задний план, осталось лишь желание победить и вернуться к отцу.
«Как же он был прав», — думала девушка. Бросая огненный шар в боковой коридор, из которого к ней тянулись жвала и когти. — «И какой же дурой я была!»
Новый переход, и они оказались в громадной рукотворной пещере с ровными стенами и полом, выложенным разноцветными каменными плитками столь древними, что их первоначальный цвет нельзя было различить. Тут их встречали не простые рабочие и воины, а преторианцы — личная гвардия королевы. Меньше армисов по размерам, с темно-серым окрасом хитиновых доспехов, они казались не столь опасными, но Игнис знала, что это не так. Главным оружием преторианцев были скорость — в ней они лишь немного уступали центурионам — и кислота. И преторианцев собралось больше сотни!
А в самом центре пещеры, на возвышении находилась гигантская тварь размером с двух петрамов, вставших друг другу на головы. Тварь эта пульсировала и колыхалась, в складках вздымавшейся и опадавшей плоти Игнис увидела небольшие лапки и голову, увенчанную тремя парами глаз.
А в следующий миг в голове девушки вспыхнули и погасли слова.
«Вы пришли убить меня, люди…»
Принцесса, не говоря ни слова, бросилась вперед, прикрывая Ридгара. Слева точно также действовала Орелия, чьи клинки сейчас отплясывали в воздухе затейливый танец, невыносимо прекрасный и смертоносный.
«Вы даже привели ту, кого именуют Целительницей…»
Первые шеренги изначальных выстроились на пути героев, но Кающегося, вошедшего в посмертие, невозможно было остановить обычными способами. Лишь сильная магия, желательно, лишающая способности к передвижению, позволяла хоть как-то противостоять смерти, вырвавшейся на свободу.
Но и преторианцев нельзя было назвать обычными противниками. Трое изначальных одновременно нанесли удар по конечностям Древнего, отделяя их от тела, но на месте отрубленных рук и ног тотчас же отросли новые, в то время как отделившаяся плоть рассыпалась пеплом еще в полете. Однако это не остановило монстров — следующая тройка набросилась на Кающегося, намереваясь повторить успех товарищей. Затем — еще одна и еще…
Ридгар, оставшийся без оружия, лупил преторианцев руками и ногами, и столь страшны были его удары, что хитиновые доспехи лопались, будто пустые скорлупки. Он схватил одного из преторианцев и без видимых усилий оторвал у того переднюю лапу с серповидным лезвием, которой и зарубил еще одного, затем, оттолкнувшись от пола, подпрыгнул и обрушился на следующего противника, и все это — за секунды.
Орелия не отставала, методично прорубая себе путь к предводительнице разумных насекомых. Серповидные клинки просто отскакивали от ее брони, не причиняя никакого вреда.