Невероятный праздник, который ее величество Кэлиста Вентис закатила в честь триумфального возвращения сына, должен был затмить любые народные гуляния, проводившиеся в любой стране мира в последние сто лет. Вина было выпито столько, что им можно было бы наполнить целое море, из хлебов, испеченных по случаю торжества — выложить крепостную стену, а забитыми свиньями и овцами досыта накормить всю армию Дилириса, и еще бы осталось.
И все это — в честь героя, которого уже успели наречь Спасителем Интерсиса, ни больше ни меньше. Менестрели слагали песни о его невероятно опасном походе в земли, пораженные чумой изначальных и о поразительной победе над их омерзительной королевой.
Естественно, в этих песнях не было сказано ни слова о той роли, что сыграли Древние и дочь Вороньего Короля. Зачем забивать простому люду мозги, их герой — вот он, стоит только руку протянуть, и можно коснуться белоснежной полы плаща. Стоит только присмотреться, и можно увидеть, как волосы переливаются в ярком солнце живым золотом.
К чему сложности? Простому люду они не нужны, его жизнь и так достаточно сложна. Простому люду требуются бесплатная выпивка и еда, пара медяков в дар, да представления. И тогда простой люд будет доволен, не станет роптать о повышении налогов и вседозволенности знати.
О невероятной победе его высочества уже знали все — вестники постарались донести информацию до каждого владыки в Интерсисе. Впрочем, правители рангом повыше были в курсе и некоторых не слишком афишируемых аспектов сего славного похода.
И теперь все замерли, затаив дыхание, ожидая, что же скажет Вороний Король.
Ждали этого и в королевском дворце Вентисов — стража была утроена, все маги дежурили непрерывно, пограничные крепости — приведены в повышенную готовность. Брат ее величества даже прислал сообщение о том, что все его люди поставлены в строй и десять тысяч воинов герцогства выступят по первому слову ее величества.
Потянулись дни напряженного ожидания, но ничего не происходило. Никакой реакции, никаких послов, никаких сообщений, ничего. И это затишье убеждало всех сомневавшихся в том, что ее величество права, что Вороний Король — лишь пустая оболочка, давным-давно утратившая реальную власть.
Впрочем, иные говорили, что это — не к добру, что Древний замышляет какую-то подлость.
Прошло еще три дня, и успокаиваться начали даже они. Впрочем, его высочество Таривас Вентис, не позволял себе расслабиться. Путешествие изменило его сильнее, чем ветророжденный полагал, оно заронило в душу семена первых сомнений. Нет, принц и не думал терзаться угрызениями совести, он все сделал правильно, но… Мощь Корвуса и его союзников оказалась куда больше, чем они рассчитывали, а потому, план следовало скорректировать, чтобы снизить риски.
И принц постарался донести эту свою мысль до матери, предложив не говорить сковывающему ничего конкретно, ни на что не намекать и отрицать всяческую причастность к исчезновению Древних и дочери. Пусть тот тратит время, пусть старается докопаться до правды, пусть совершает ошибки. Да, война оттянется на какой-то срок, что с того? Она все равно начнется, никуда не денется!
Увы, королева уперлась, точно осел, Мислия, как и всегда, поддержала госпожу, а Амандус, постарался всех успокоить старой песенкой о совершенной безопасности задуманного для ветророжденных. Ну в самом деле, не станет же Корвус слать в Сентий Изегрима с гончими. А даже если и поступит так, личные шпионы канцлера обязательно узнают об этом, и успеют предупредить заранее.
А потому, в Кастэллум отправился тантибус Игнис и меч, переданный ей отцом, а также — послание. Настоящий шедевр дипломатии: тонкое, четко выверенное, ничего не говорящее прямо, но намекающее на все, что только можно, не оскорбляющее, но глумливое, почтительное, но полное скрытых издевок. В случае чего, никто не смог бы использовать его как повод для войны, или доказательство причастности Вентисов к афере, но между строк можно было прочесть немало. Например, для того чтобы сотворить какую-нибудь несусветную глупость.
Мать ожидала немедленного взрыва, яростных воплей, быть может, даже объявления войны, но ничего не произошло, и это настораживало Тариваса все больше. Именно поэтому его покой прямо сейчас охраняла лично Мислия и два десятка отборных Теней, а все подступы к дворцу караулились гвардией.
Принц вышел на балкон. Именно тут всего несколько месяцев назад он вещал доверчивому и верному Лариэсу, вот только тогда ветер нес прохладу и свежесть, а сейчас — тяжкую духоту. Как-будто природа замерла, в ужасе перед гневом одного из сильнейших владык континента, ожидая, что же тот, наконец, сделает.