— Кул хувва Аллаху ахад. — Скажи, Он Бог единый, — произношу я в дверях изречение из Священного Корана. В один джип грузятся Энн Фэдиман, Росс Манро, оператор Би-би-си, несколько человек из ПНП и моя подруга Питчи. Я влезаю в свой, разукрашенный лозунгами, оснащенный громкоговорителями, усилителем, кассетным плеером для транслирования песен ПНП. На капоте его флажок нашей партии. Со мною Самийя, несколько активистов партии и фотограф Мэри Эллен Марк. Ворота открылись, я поднялась на заднем сиденье, высунулась в обширный потолочный люк.
— Мараин гаи, мар джаин гаи, Беназир, ко лахаин гаи. — Побьем их, умрем, но не выдадим Беназир, — скандируют люди на урду, окружая автомобиль. Мой почетный караул в составе пяти тысяч человек.
Первая шашка слезоточивого газа влетела в толпу возле больницы «Мид Ист». Всего полиция использовала в этот день три тысячи таких шашек, триста из них на дороге, ведущей от Клифтон, 70. Новая встреча с полицией — снова газ. На этот раз полиция врезалась в толпу с намерением меня арестовать. Они направлялись к моему дому, но опоздали. Меня сдернули вниз, захлопнули люк. Мы кашляем, задыхаемся. Сосем лимоны, соль, закрываем лица припасенными заранее мокрыми полотенцами. Беспокоюсь за Энн Фэдиман и остальных во втором джипе.
Рассказывает Энн Фэдиман,
Сквозь дым полицейского слезоточивого газа едва можно что-то разглядеть. Пытаемся захлопнуть потолочный люк нашего джипа, но его заклинило. Когда наконец разобрались с люком, его долго не давали закрыть энтузиасты, взобравшиеся на крышу, чтобы потрогать собственными руками если не Беназир, то хоть кого-то, кто был подле нее. Слезоточивый газ, как мы впоследствии узнали, произведен в Соединенных Штатах, на заводах «Смит-энд-Вессон».
Росс у нас парень бывалый, ему дышать газом не впервой. Подражая ему, промываем глаза водой, прижимаем мокрые платки к глазам, но ощущение, не могу не отметить, самое неприятное. Путчи, у которой астма, как только вокруг начали взрываться дымовые гранаты, выскочила из джипа и смогла убежать домой, мы же чувствовали последствия действия этой гадости еще по нескольку недель. Мне пришлось дома лечиться стероидами. Врач сказал, что я получила «повышенную дозу при глубоком вдыхании». Но мне еще повезло. Башир Рияз, как я узнала позже, мучился несколько месяцев.
В толчее и неразберихе водители джипов решили, чтобы сбить с толку полицию, разделиться и направиться в Лиари, беднейший район Карачи и оплот ПНП, двумя разными путями. Полиция, однако, без труда выслеживала наши кавалькады, выросшие в длинную вереницу автобусов, грузовиков и автомобилей иного типа, и каждый раз мы упирались в блок-пост. Мы опять встретились и решили направиться к мавзолею Мохаммеда Али Джинны. Но и это не получилось. Игра в прятки и догонялки с полицией продолжилась. Развернувшись, направились обратно в Лиари, но тут вдруг лопнула покрышка. На возню с домкратом времени не было, да и нужды в нем тоже. Люди подняли бок машины, и множество рук помогло водителю заменить колесо. И снова наперегонки с полицией.
Рассказывает Росс Манро.
На площади Чакивара Чоук в Лиари толпилось не менее десяти тысяч человек. Прибыв туда, Беназир одержала символическую победу, ибо она произнесла там непродолжительную речь, говорила в течение нескольких минут, используя бортовую громкоговорящую систему своей машины. «Вы все мои братья и сестры, — начала она на урду, а завершила призывом: — Зия должен уйти!» Она сказала, что День независимости в Пакистане носит оттенок горькой иронии, ибо пакистанцы не имеют достаточной политической независимости, чтобы выразить свое мнение. Выступала она на фоне дыма, валившего от полыхавшего в двух сотнях ярдов от нее автобуса.
Энн Фэдиман.
Я не заметила ни одного проявления насилия со стороны сторонников ПНП. А вот полиция не скупилась на насилие. Полицейские нещадно колотили людей. Молодые люди прикрывались от ударов полицейских палок руками. Когда мимо проезжал джип Беназир, они прижимали окровавленные руки к стеклам, показывая готовность жертвовать за нее собою. Внезапно я увидела корреспондента Би-би-си в Карачи Икбала Джаффери. Он подбежал к нам, огибая толпу. «Полиция озверела, — сказал он. — Я видел, как они били десятилетнего мальчика за то, что у него эмблема ПНП». Газ полиция применяла особенно интенсивно, когда появлялась Беназир.