Яркая Птица побледнела и, покачнувшись, облокотилась о плечо мужа. Приговор был суров, но пойти на открытую стычку с шаманом вождь не мог. Это означала раскол и гибель племени.
Яркая Птица грустно улыбнулась и аккуратно прикрыла девочку теплым мехом, вход в вигвам приоткрылся и туда заглянул муж.
– Люди Чемберлена уже неделю рыщут по лесу. Говорят, к нему ехала его семья: сын с женой и дочерью, – расстроенно поведал вождь.
– Малышка не выжила бы до прихода солдат, – Яркая Птица решительно поднялась с циновки и подошла к мужу. – Внучка Чемберлена погибла, а здесь спит наша дочь. Пойдем к костру. Не будем её беспокоить.
…Прошло шестнадцать лет.
Черная Пума, так назвали девочку вождь и его жена быстро превратилась в предмет обожания всех сиу: от мала до велика. Девочка росла настолько хорошенькая, что каждый мужчина старался что-то подарить ей. К семи годам одним взмахом ресниц она могла остановить драку мальчишек, или наоборот заставить их разбить в кровь носы друг друга. И тогда шаман сказал: «Табу».
На ребенка одели маску, объяснив ей, что лицо её обезобразила болезнь. Постепенно все привыкли и теперь её одевали, как мальчика и называли сыном вождя. Черной Пуме это даже нравилось: она не сидела с глупыми женщинами, сутками, сплетничающими над починкой шкур, она не была выдана в тринадцать лет замуж, для чтобы муж регулярно поколачивал её, как Рыжую Белку. Она стреляла, охотилась и делала это лучше многих.
– Юркий Змей, держи руку тверже и всё получиться. – Черная Пума помогала отцу обучать молодых сиу стрельбе.
Наконец, они закончили и с веселыми криками побежали купаться. Черная Пума с завистью посмотрела вслед сорванцам и пошла в свой вигвам.
Мать что-то мешала на огне очага, увидев приближающуюся дочь, она отложила в сторону ложку и, налив в тазик воды, понесла его в жилище.
Зайдя внутрь Черная Пума быстро скинула рубашку:
– О, Боги, какой жаркий день! Как хочется понежиться в водах озера.
Женщина намочила тряпку и начала протирать дочери спину.
– Ты всегда знаешь, что мне нужнее всего! – промурлыкала Чёрная Пума.
– Я же твоя мать! – Яркая Птица поцеловала дочь в макушку. – Потерпи, моё солнце, скоро уйдет луна, и мы пойдем ночью купаться. Я так люблю эти ночные купания!
– Ну, почему я заболела? – раздраженно пожаловалась девушка. – Даже если моё лицо так уродливо, почему меня одевают, как парня. Хотела бы я знать!
– А ты жалуешься? – поддразнила её мать.
– Нет, я не за что не хотела бы выйти замуж и жить с одним из этих надутых индюков, что были моими друзьями в детстве. Это же надо – они своих жен, вообще, за людей не считают.
Вскоре пришел с охоты отец, и вся семья весело смеясь и подтрунивая друг над другом принялась за ужин. Когда солнце опустилось за горы они легли спать.
Черная Пума проснулась среди ночи – в жилище было невыносимо душно. Вся одежда прилипла к телу. Девушка бесшумно выскользнула наружу, родители обнявшись спали у костра.
Она посмотрела на небо, покрытое тучами. Луны не было видно. Тьма окутала индейскую деревню. «Как жарко! – девушка откинула со лба потные волосы, – Луны нет, а значит я ничего не нарушаю!» – и она бесшумно двинулась в сторону озера.
Скинув на берегу одежду и маску, она с наслаждением окунулась в прохладу озера. Вода приносила облегчение и давала силы. Наконец, вынырнув недалеко от берега она грациозно потянулась. И тут, словно, по какому-то злому умыслу тучи раздвинулись, обнажая огромную яркую луну. Она мгновенно залила всё вокруг желтым светом, превращая поверхность озера в зеркало. Черная Пума машинально опустила глаза и увидела себя в водной глади.
Из воды на неё смотрела прекрасная девушка: черные волосы облепили белые плечи, спускаясь по высокой груди, обвивая тонкую талию. На лице горели огромные, удлиненые глаза, опущенные стрелами ресниц. Высокие скулы, прямой нос и красивые слегка полноватые губы. Красавица! Она была прекрасна, и совсем никакого уродства.