Но даже сквозь это облако страдания я заметила Серела. Он остановился утешить маленькую девочку, стоявшую рядом, – еще младше меня в те времена, когда я была на ее месте, – и, хотя получил за свою доброту от работорговца окрик и жестокий удар плетью, все же искренне улыбнулся ребенку. Я отметила, что Серел высок и мускулист, но могла смотреть только в наполненные слезами голубые глаза и доброе, почти детское лицо.
Если Эсмарис его не купит, он наверняка достанется фракции наемников. Станет одним их тех, кто вытаскивал мою семью из постели той ночью, много лет назад. И я не могла допустить, чтобы это случилось.
– А как насчет вон того? – прошептала я Эсмарису. – Ты вроде искал что-то похожее.
Если Эсмарис и удивился, почему я проявляю живой интерес к симпатичному молодому человеку, или выстроил какие-то предположения, он не подал вида. Немного подумав, он поднял руку, и Серел стал его собственностью.
В ту ночь я долго не покидала постель хозяина, словно он ожидал компенсации за то, что поддался на мои уговоры. Но я ни о чем не жалела, потому что Серел быстро стал лучшим другом из всех, что были у меня и до, и после рабства.
А сейчас, пока я рассматривала его, к горлу подступил комок. Я сама не могла объяснить внезапно охватившую меня волну чувств. На миг в голове мелькнула мысль о том, чтобы отдать деньги ему – купить его свободу. Он лучше меня. Он больше ее заслуживает.
– Я вернусь, – прошептала я. – За всеми вами. У меня будут связи, будут возможности…
Он хлопнул меня по колену, словно прекрасно понимал бурчащую внутри вину:
– Конечно.
В конце концов бедняга Серел не выдержал и побрел в свою комнату, чтобы наконец поспать, оставив меня одну. Я с ног валилась от усталости, но прекрасно понимала, что пытаться заснуть бесполезно. Поэтому бродила туда-сюда по комнатушке.
Учитывая, что здесь с трудом помещалась кровать и необходимая мебель, вскоре у меня закружилась голова. И тем не менее комната была чистой, ухоженной, с хорошей обстановкой и даже слегка нарядной. На полках стояли безделушки, которые иногда привозил мне из путешествий Эсмарис. Но самые дорогие моему сердцу вещи я получила с Ары.
Небольшой остров Ара в тысяче миль от нас в основном был известен как место, где находились два Ордена: Орден Полуночи и Орден Рассвета.
Именно туда я отправлюсь в ту же минуту, как выкуплю свою свободу.
От этой мысли, а может, от хождения туда-сюда, или усталости, или от всего вместе к горлу подступала тошнота. Я рухнула на пол и вытащила из-под книжной полки потрепанный деревянный ящик. В нем хранился в основном хлам (камень с пляжа Ары, несколько листов бумаги с пометками) и несколько книг. Я взяла книгу в простой синей обложке, где были вытиснены знаки серебряной луны и золотого солнца.
Символы Орденов.
Торопливо открыла ее и принялась перелистывать страницы. Кончиками пальцев я водила по выступающим чернилам картинок и все еще малознакомых букв, повторяя едва слышно аранские слова. Задержалась на одной иллюстрации на развороте страницы: изображение основателей Ордена Полуночи и Ордена Рассвета, Розиры и Арайча Шелайн. Вокруг Розиры, обрамляя ее белые волосы на фоне луны, бурлили голубые и фиолетовые вихри, а Арайча окружал огонь. На сгибе страниц их ладони соприкасались.
Розира представляла вальтайнов, из которых состоял Орден Полуночи, – повелителей магии с белоснежной кожей и волосами. Арайч представлял солариев, волшебников, не относящихся к вальтайнам, – они вступали в Орден Рассвета. Магия вальтайнов и солариев дополняла друг друга, хотя являлась полной противоположностью, как две стороны монеты.
Книгу, как и все прочие безделушки с острова Ара, мне подарил Зерит Алдрис. Он был путешественником, уроженцем Ары и занимал в Орденах довольно высокий пост. Иногда он по нескольку дней гостил в имении Эсмариса. Он заинтересовал меня с первой же встречи. Я еще никогда не видела человека, похожего на меня, хотя он мог похвастать бесцветной кожей без пятен и белыми волосами – завершенный вальтайн. Я ходила за ним по пятам, как потерянный щенок, но он относился ко мне по-доброму, и, казалось, ему нравилось потакать моему любопытству. Я могла часами слушать, как он рассказывает на ломаном теренском об Орденах и их истории.
Дни напролет я наблюдала, как Зерит проводит время с Эсмарисом и его высокородными гостями. Я отмечала, как люди улыбаются ему, прислушиваются к его мнению и в целом относятся с таким же боязливым уважением, которое многие приберегали только для Эсмариса.