Камилла, которая в душе радовалась такому суматошному вечеру, помогла девушкам снять пальто.
— Я так рада, что вы пришли! Поль и его друг Феликс уехали, и нам всем стало скучно! Дом слишком большой для нас четверых… Расскажите, где вы встретили эту пару? Ой! Вы слышали? Как эта бедная дама кричит! Я не хочу ребенка, если это так больно!
— Думаю, ей очень плохо, — заметила Жаннетт. — Я сразу так подумала, когда они остановили машину напротив нас. Муж перепуганный, жена стонет от боли…
— А я увидела кровь на сиденье! — тихо добавила Амели.
— Чш! — Жаннетт кивком указала на Камиллу. — Не будем об этом. Мадам Мари это не понравилось бы.
Жаннетт было уже двадцать, и она понимала, что некоторых вещей детям знать не следует. Ее мать, Катрин, умерла пять лет назад. Девушка свято чтила ее память. Сколько раз у нее на глазах мать набирала воду в фонтане и несла домой на своих хрупких плечах коромысло с двумя полными ведрами! После ее смерти Жаннетт, такая же энергичная и работящая, как и мать, вела хозяйство в родительском доме и растила братьев, работая при этом в доме судебного исполнителя в соседнем городке Бейнá. Ее отец, Жан-Батист Канар, каменотес и бригадир в каменоломне Даниэль, расположенной в холмистой местности недалеко от Обазина, рассказывал всем, кто хотел его слушать, какое редкое сокровище его дочь.
***
Адриан осмотрел молодую женщину и выпрямился. Руки его были в крови, выглядел он озабоченным. Мари вопросительно посмотрела на него. Молодой супруг в это время беззвучно плакал и время от времени повторял жалобным голосом:
— Дениза, пожалуйста, будь молодцом! Я отвезу тебя в больницу, как только доктор тебя осмотрит!
— Но я еще не закончил свою работу, мсье! — возразил Адриан. — И вы не успеете доехать до Брива. Ребенок родится здесь, причем через несколько минут. Мари, прошу, согрей воду, принеси мне чистые пеленки и позвони в больницу, чтобы сюда прислали машину «скорой помощи»!
Испуганная Мари затаила дыхание. Она не могла поверить, что очень скоро в ее доме придет в мир новый человечек. Это был первый такой случай, если не считать рождения ее собственной дочери, Камиллы. Она поторопилась выполнить распоряжения мужа.
Нанетт сразу поняла, что происходит, стоило ей увидеть Мари, которая, вбежав в кухню, тут же бросилась к раскаленной печи.
— Готова держать пари, тебе нужна горячая вода! Эта незнакомка кричит, словно ее режут. Я сразу поняла, что ее время подошло. Хотя, скажу я вам, я вела себя сдержаннее, когда рожала на свет своих детишек. Увы, Господь оставил мне только моего Пьера.
— Нан, дорогая, ты напугаешь наших юных гостий и Камиллу заодно. Адриан будет принимать роды у этой дамы. Я иду за бельем. Кто бы мог подумать, что сегодня вечером мне предстоит поработать медсестрой!
— Если надо, я могу помочь! — предложила Жаннетт. — У меня есть опыт!
— Спасибо, не нужно, — отозвалась Мари. — Я справлюсь. Вы ведь пришли поболтать, поэтому не обращайте на нас внимания. Моя Нанетт так рада, когда вы ее навещаете!
Мари стала подниматься на второй этаж. Разговор в кухне возобновился. И все же все чувствовали себя немного неловко — из смотрового кабинета, расположенного по другую сторону вестибюля, то и дело доносились жалобные стоны и крики.
— Амели, когда ты собираешься под венец со своим красавцем Леоном? — лукаво щурясь, спросила Нанетт.
Этого вопроса оказалось достаточно, чтобы щеки Амели Лажуани стали пурпурными. Она устроилась поудобнее на стуле и с улыбкой стала смотреть на танцующие язычки пламени. Весь город знал, что она влюблена в этого очень красивого молодого солдата.
— Мы поженимся в июне, бабушка Нанетт, — тихо ответила она. — Мама уже купила мне отрез на платье. Ткань такая красивая! Лучше не придумаешь!
Камилла во все глаза смотрела на Амели. Она немного ей завидовала — от той исходила такая уверенность! Было ли дело в ее каштановых, довольно-таки коротко стриженных волосах, или в волнующем голосе, или в смеющихся голубых глазах? Взгляд девочки переместился на Жаннетт — подстриженную «под Жанну д’Арк», среднего роста девушку, у которой тоже были каштановые волосы. Она любила ее больше других — Жаннетт всегда была веселой, жизнерадостной, а еще — работящей и такой грациозной! Что до Мари-Эллен, миловидной черноглазой брюнетки девятнадцати лет, то Камилла всегда мечтала увидеть ее невестой своего брата Поля, такой красивой ей она казалась. Поль и Мари-Эллен были добрыми приятелями, поэтому ее желание вполне могло исполниться…