В жемчужно-сером костюме и шляпе с высокой тульей, Гийом выглядел очень элегантно. Кроме всех членов семейства Меснье, Амели и Жаннетт, в церкви были и другие люди — на задних скамьях расселись несколько любопытствующих. Лора играла на фисгармонии, и ее пальцы, изнуренные тяжелой работой, без труда извлекали чарующие звуки.
Стайка нарядных детишек представляла собой очаровательное зрелище: у каждого в руках был маленький букет роз, срезанных Лизон. Девочки, Бертий и Люси, стояли позади невесты вместе с Мелиной, одетой в платье из органди. Жан, Пьер, Жоэль и Луизон вели себя смирно, пока священник произносил речь.
Адриан сидел очень прямо, исполненный достоинства. Как и полагается отцу, который гордится выдаваемой замуж дочерью, он не сводил с Камиллы глаз. Его недоверие по отношению к Гийому за тот год, пока молодые люди были обручены, исчезло без следа. Будущий зять сумел продемонстрировать свои лучшие качества и доказать глубину своих чувств к Камилле.
Новобрачные скромно соприкоснулись губами и обменялись сияющими улыбками — и церемония закончилась. Колокол зазвонил что было сил, и Гийом с Камиллой стали принимать поздравления близких.
— Слышишь, как поет Мария-Антуанетта? — спросила Мари у маленькой Люси.
— Нет! А где она?
— Там, на колокольне! Да-да, моя крошка, Марией-Антуанеттой зовут наш прессиньякский колокол!
Мари рассмеялась, видя удивление на лице внучки. Девочка, которая робела от всей этой суеты, не осмелилась что-либо на это сказать. Решительно, эта шутка Нанетт переживет еще не одно поколение! Мари поторопилась угостить девочку конфетами.
Поль, подмигнув новобрачным, выбежал из церкви. Он поручил Венсану оставить свой обожаемый трактор у памятника павшим воинам на площади. Повозка нежно-голубого цвета стояла там же, вся украшенная яркими бумажными цветами. Мальчишки, тараща от удивления глазенки, рассматривали McCormick. Это было настоящее счастье — вблизи увидеть чудо техники, о котором нередко упоминали дома родители!
Сначала Поль замер в нерешительности, но потом гордо выпятил грудь и подошел к своей машине.
— Ничего не трогайте!
Стоя чуть в стороне, три уважаемых патриарха тоже любовались трактором и обменивались мнениями по этому поводу. Поль поздоровался с ними, забрался на сиденье и крикнул:
— Внимание! Я завожу мотор! Отойдите в сторону!
Мотор заурчал, и из выхлопной трубы вырвалось облачко серого дыма. Любопытствующие отошли, улыбаясь. Для них это было незабываемое зрелище!
Спрятавшись за стволом липы, Элоди поджидала, когда молодые выйдут из церкви. Гийом и Камилла заняли свои места в повозке, их тотчас же окружили дети. Под аплодисменты Жаннетт и Амели Мелина и Лизон осыпали их зернами риса. Адриан и Мари, держась за руки, помахали этой веселой компании.
— Некоторым все сходит с рук в этой жизни! — пробормотала Элоди. — Все у них есть, а другим Боженька и глаза-то дал только для слез…
И чтобы придать веса словам, она сплюнула на землю, повернулась и пошла прочь.
***
Праздничные блюда были простыми и очень вкусными. В качестве закуски Мари и Лизон предложили нарезанные овощи — редис, помидоры, посыпанные петрушкой, а на нежно-зеленые листочки салата латука разложили кусочки фуа-гра. Лора достала из своих запасов тушеную утятину, к которой подали зеленый горошек и жареную картошку.
Адриан сам выбирал вино — местное белое, шарантское, сухое и прохладное, и бордо великолепного темно-красного оттенка. Шампанское поставили охлаждаться в ведрах с водой у колодца.
— Все просто чудесно! Именно о такой свадьбе я и мечтала! — каждые пять минут повторяла Камилла.
Амели и Жаннетт имели возможность убедиться, что Мари позаботилась обо всем, — стол покрывала огромная белая скатерть, всюду в вазах, старинных бокалах и глиняных горшочках стояли букетики полевых цветов.
Гийом взирал на все глазами очарованного ребенка, чем еще больше расположил к себе всех членов семейства своей молодой супруги.
— Я даже не мечтал о таком восхитительном свадебном пире! — сказал он, поднимая свой бокал.
День выдался прекрасный, легкий ветерок смягчал июльскую жару. По лазурному небу плыли белые пушистые облака. Детский смех и гул разговоров смешивался с блеянием коз в находившейся неподалеку овчарне. Временами мычала корова на лугу, подзывая теленка. Сельский пейзаж дополняло множество летних запахов, но основным оставался аромат сена, которым было забито гумно.