Арчибальд смахнул длинную черную прядь, упавшую на глаза, и многозначительно хмыкнул. Затем сказал, что еле на ногах держится, пообещал зайти вечером, проведать брата, принести ему сменное белье и, как он выразился, еще кое-что.
После полудня Варг очнулся. Роанна слышала с кухни, как он завозился и слабо застонал.
Господин Карпентер все еще не пришел и, признаться, Роанне не хотелось идти объясняться с Варгом без него. Хорошо бы они с братом вначале поговорили, все обсудили и выяснили, а Роанне осталось бы только лечить. Но нет, Воде Пречистой угодно снова и снова испытывать ее терпение, как будто бы оно бесконечно.
Роанна сняла с печи тяжелый котел, в котором настаивала травы от воспаления. Вот и корень лопуха пригодился. Напоит и Льена, и Варга. Она вытерла руки о передник, заглянула в комнату, примыкавшую к кухне, прислонилась к косяку.
— Проснулся?
Варг с трудом повернул голову, взглянул на нее мутными, но такими же синими, как у старшего брата, глазами.
— Ведьма, — прохрипел он едва слышно.
Но для Роанны достаточно, она услышала. Подошла, подвинула табурет, села напротив.
— Пить хочешь?
Конечно, он хотел. Облизывал сухие растрескавшиеся губы. И молчал.
Не только драчливый и упрямый, но еще и гордый. За что ей такое наказание?
Она зачерпнула в кружку колодезной воды из ведра, стоящего на кухне, нашла среди сухих трав полый согнутый стебелек, сунула его в кружку. Поднесла конец стебелька ко рту мальчишки.
— Пей.
Варг не особо удивился, похоже, сам баловался и пробовал пить жидкости из сухой трубочки. Или горох из нее плевал. В любом случае, он быстро сообразил, что воду нужно всасывать и глотать. Внутри трубочка неширокая, это и хорошо — слишком быстро пить не получится, а значит, и подавиться сложно.
— Поговорим? — Роанна забрала кружку, когда Варг высосал все до капли. Она думала, мальчишка снова насупится, но тот неожиданно глухо спросил:
— Мои приходили?
— Приходили.
— И?
— И оставили тебя здесь. У тебя сложный перелом, но я почти уверена, что смогу его залечить. — Роанна выдержала паузу, давая Варгу возможность переварить услышанное. — Эло… матушка твоя сильно огорчилась, — она поморщилась, вспомнив пощечину. — А мастер Карпентер…
— Мастер? Ачи вернулся? — Варг изумился слишком по-детски, неподдельно, искренне.
Роанна пожала плечами. Может и вернулся. Как будто она в курсе их семейных дел.
— Если Ачи просил, мать послушает. — Варг повернул голову к стене, добавил: — Она его всегда слушает.
Роанна внутренне усмехнулась. Хорошо, что Элоиз хоть кого-то слушает.
— Я теперь ваш пленник?
Роанна фыркнула.
— Не говори глупости. Ты останешься здесь, но ненадолго. Думаю, на две-три недели, пока перелом не срастется так, чтобы можно было тебя перенести.
Эти несколько недель для всех них будут серьезным испытанием.
— И еще, — Роанна замялась, прикидывая, надо ли говорить, но потом подумала, что хуже уже не будет: — В моем доме я не позволю обижать Льена. Нет, это не он за себя просил, — добавила Роанна поспешно, видя, что Варг хочет возразить, — это я настаиваю. Знаешь, Льен никогда не жаловался на тебя. Уж не знаю, что вы там не поделили, но уверенно могу сказать одно — Льен первый никогда бы не полез и вряд ли хоть кому-то сделал бы что-то плохое. Он не такой.
Варг долго молчал, и Роанна было подумала — не ответит, но он, наконец, пробурчал:
— Предлагаешь с ним подружиться?
— Сомневаюсь, что у тебя получится. — Роанна тяжело вздохнула, сосредоточилась. Надо сказать еще кое-что важное и лучше прямо сейчас. — Капкан, в который ты угодил, поставила я.
На этот раз Варг ответил быстро и ответ, признать, ее удивил.
— И что?
— Ты можешь всем рассказать.
— Могу, — согласился Варг. — А ты расскажешь, как я избиваю твоего брата до полусмерти, отбираю у него вещи, ворую ваши яблоки, мусорю в огороде. Ах да, калитку вам тоже я подпилил.
Насчет калитки Роанна и не сомневалась. А он неглупый, этот Варг, оказывается.
Вечером Варгу стало хуже, началась лихорадка. Льен видел, как сестра отчаянно пытается сбить жар. Он знал, что после такой травмы лихорадка — нормальное явление. Главное ее пережить, не допустить воспаления и заражения крови. Бабка так говорила, когда прошлой зимой к ним в дом принесли какого-то бродягу. Несчастный нищий сильно отморозил ногу, и спасти ее не удалось. Наверное, началось то самое воспаление. Через три дня ногу пришлось отнять.
Льен подумал, что Элоиз просто выживет их из деревни, если ее сын останется без ноги.