— Господин Карпентер! — голос Роанны прозвучал ясно и чисто, прорезая прохладный вечерний воздух. Удивляться собственной смелости или наглости не было времени. Уж мастер-то знает, что она не ведьма! Хватка державшего ее Карста слегка ослабла. Роанна вырвалась и отбежала к мастеру, от волнения прижалась к нему, презрев всякие приличия. — Господин Карпентер, ваша матушка привела этих людей, и они утверждают, чго я — ведьма. Но ведь это не так, правда? Вы видели, как меня осматривал дознаватель, ваш знакомый, доктор Рин. Вы были там!
Мастер погладил ее по голове, слегка сжал кончики пальцев. Руки у него теплые-теплые. Не то, что у Роанны теперь — ледышки.
— Разумеется вы не ведьма, Роанна. Но вы утверждаете, будто… Матушка? Вы и впрямь привели сюда этих людей?
Элоиз приблизилась к сыну. Проговорила непривычно вкрадчиво-елейным голосом:
— Мой мальчик, что ты, эти люди пришли сами. Разве ты не слышал про новый закон? Всех целительниц необходимо осмотреть. Они лишь спросили, где можно найти… Роанну. И я подсказала им.
Неправда. Все неправда!
Присутствие мастера придало сил.
— Видели, как я пошла в лес, госпожа Карпентер? Вы следили за мной?
Элоиз фыркнула.
— Роанна, — мягко укорил мастер, — вы забываетесь. Это моя мать. Я понимаю, вы с ней не ладите, но это не дает вам повода говорить о ней подобным тоном.
— Довольно любезностей, — встрял Грем, — семейных разборок нам еще не хватало! Слышь, девка, показывай свое заключение, Хиртус удостоверит подлинность и все мы разойдемся подобру поздорову.
— Заключение доктора Рина? — спросил господин Карпентер у Роанны.
— Да, — пролепетала она. — Только заключение у меня дома.
— Тогда принесите его. В чем дело, Роанна? У вас есть бумага, заверенная дознавателем. Покажите ее и от вас отстанут.
— Какая бумага, Ачи? — вмешалась госпожа Элоиз. — Тебе не кажется странным…
Но господин Карпентер, начавший закипать от всей этой ситуации, довольно грубо оборвал ее:
— Помолчите, матушка. Бумага действительно есть и это вовсе не ваше дело.
Липкие пальцы Карста снова сомкнулись на Роаннином запястье.
— Идем, киска. Покажешь свою бумажку. Видишь, господин волнуется.
Элоиз, воспользовавшись тем, что Роанну грубо оттянули в сторону, схватила сына под локоть, запричитав:
— И мы пойдем, Ачи. Здесь нам больше нечего делать. У меня голова разболелась, все кружится…
Она притворяется. Сейчас, когда Роанна была собрана и чувства обострены до предела, ложь ощущалась, словно густой кисель — ложками можно есть.
Тухлой рыбой, казалось, воняло даже не изо рта Карста. От всего его облика несло неприязнью и сладковатым запахом давно немытого тела.
Главное, не дышать носом…
— Но господин Карпентер! — вдохнуть все же пришлось, и ее едва не вывернуло наизнанку. — Я не хочу иди с ними. Мне страшно, господин Карпентер. Может… вы проводите меня?
Страх часто заставляет просить то, чего никогда не попросил бы у человека, когда тебе хорошо и спокойно.
Господин Карпентер растерянно посмотрел сначала на нее, потом на мать, словно не зная, какое принять решение. Но размышления его прервал визгливый вскрик:
— Ай, — Элоиз прижала пальцы к виску. — Мне что-то не по себе…
— Вам плохо, матушка?
А господин Карпентер обеспокоился всерьез. Неужели поверил? Так наивно’
— Да, мне плохо, — казалось, Элоиз дышала едва-едва, цепляясь за крепкий локоть мастера. Глаза полуприкрыты, ресницы опущены. Актриса! — Пойдем домой, сынок. Проводи меня.
Роанна горько усмехнулась. Разве он выберет ее вместо своей матери? Нечего и думать.
— Значит так, — распорядился мастер. — Роанна, вы идете с этими людьми.
Сегодня праздник, что может случиться? А я провожу матушку и встречу вас. Договорились?
Что ей остается? Она лишь вымученно кивнула.
— Идите, — напутствовал мастер, поддерживая виснувшую на нем Элоиз, — и ничего не бойтесь. Я приду, обещаю.
Стиснув зубы и пытаясь не оглядываться, Роанна позволила Карсту себя увести. Сзади плелся Грем, изредка отпуская сочные ругательства.
Хрустели под ногами сухие черные ветки; в лесу было необычно тихо. Слишком тихо. А ведь они уже должны подойти к оврагу, откуда доносились бы голоса гуляющих, запахи костра и жареного мяса…
Роанна зажмурилась, тряхнула косой. Как она могла быть такой глупой? Ведь они идут не в ту сторону! Видимо, крепленый сидр дядьки Ирмы все-таки не до конца выветрился из головы.