Миссис Хон медленно встает и выходит в центр комнаты. В ханбоке ее движения полны достоинства и изящества. Су Хи видит ее и идет к ней. Несколько секунд они стоят на некотором расстоянии друг от друга. Потом Су Хи поднимает руку, а миссис Хон нежно касается ее ладонью. Они переплетают пальцы, образуя единый кулак, потом делают то же самое другими руками. Комната затихает, а сестры подходят друг к другу поближе, не отводя друг от друга глаз. Они молча обходят друг друга, словно в медленном танце, и одобрительно кивают.
Я представляю, как Чжэ Хи и Су Хи сидят возле своего дома в холмах возле Синыйчжу и играют в ют[16]. Мать с улыбкой смотрит на них из окна кухни. Отец стоит, прислонившись к передней двери и скрестив руки на груди, и любуется своими девочками. По глазам видно, как он ими гордится.
Чжэ Хи подбрасывает в воздух палочки для юта, и все четыре падают плоской стороной вниз. Она выбросила мо, самое большое возможное количество очков, и победила. Она в восторге, а Су Хи делает вид, что расстроена проигрышем.
Чжэ Хи придвигается поближе к сестре, и Су Хи ее приобнимает.
— Тебе всегда везет в ют, сестричка, — говорит Су Хи. — Тебе во всем везет. Наверное, когда-нибудь ты будешь императрицей.
Так они и сидят рядом под деревом хурмы и смотрят, как заходящее солнце наливается красным.
Послесловие
СПАСТИ ДУШУ НАЦИИ
Если мы не будем учиться у истории, мы обречены ее повторять.
Каждую среду в полдень группа пожилых женщин марширует к японскому посольству в Сеуле, столице Южной Кореи, требуя извинений от правительства Японии. Они маршируют и в проливной дождь, и в сильный мороз, и когда воздух настолько удушающе влажный, какой бывает только в Сеуле. Вот уже больше двадцати трех лет они не пропустили ни одной среды. Они последние из армии женщин для утешения — секс-рабынь, которых мучили и насиловали японские военные во время Второй мировой войны. Им всем сейчас больше восьмидесяти, многим за девяносто. Корейцы называют их «бабушки» — такое обращение подразумевает почет и уважение.
С каждым разом их становится все меньше.
Примерное количество женщин, загнанных японцами в сексуальное рабство, зависит от того, кто ведет подсчеты. Некоторые японские националисты уверяют, что их было меньше двадцати тысяч и что все они были проститутками или пошли на эту работу добровольно. Однако имеющиеся факты заставляют предположить, что таких женщин было намного больше. Сегодня большинство историков согласны, что более двухсот тысяч женщин по всей Азии, в основном кореянок и китаянок, превратили в секс-рабынь в японских военных борделях. Двести тысяч женщин, которые обслуживали армию из семи с лишним миллионов человек: одна женщина на каждые тридцать пять солдат. Среди них были филиппинки, китаянки, даже голландки, но большинство составляли кореянки. Некоторым исполнилось всего тринадцать.
Женщины маршируют, и на лицах у них даже семьдесят лет спустя видны боль и унижение. Японцы насиловали этих женщин, этих бабушек, до сорока раз в день. Их регулярно избивали и мучили. Они страдали от венерических заболеваний, а когда девушки беременели, японцы заставляли их делать кустарные аборты. Многих казнили. Многие покончили с собой.
Японская империя официально капитулировала 2 сентября 1945 года. С тех пор она несколько раз извинилась, в основном неформально, за свои действия во время войны. Многие извинения прозвучали в лучшем случае неискренне. Например, 6 сентября 1984 года, через тридцать девять лет после окончания войны, император Хирохито принес корейскому президенту Чон Ду Хвану на редкость лицемерные извинения, прозвучавшие следующим образом: «Прискорбная ситуация, имевшая место в наших отношениях на протяжении некоторой части столетия, заслуживает всяческого сожаления, и я считаю, что она не должна повториться».
В начале девяностых, когда несколько храбрых женщин для утешения нашли в себе мужество рассказать свою историю, японцы отреагировали еще одной серией неофициальных извинений. Но, как и слова Хирохито, большинство из них звучали довольно неискренне. Как правило, использовалось японское слово оваби, которое в японском лишь ненамного серьезнее бытового извинения. Единственным «официальным» извинением было заявление Ёхэя Коно, генерального секретаря кабинета министров Японии, в 1993 году[17], которое сразу породило бурные дискуссии и обсуждается до сих пор. Но возмущение по всему миру росло, и наконец, поддавшись общественному давлению, японское правительство в 1995 году создало Фонд азиатских женщин. Этот фонд фактически представлял собой общественную организацию, созданную для сбора пожертвований от японских граждан (государство никаких средств не предоставляло) на выплату компенсаций бывшим женщинам для утешения. Фондом руководили добровольцы (а не правительство), он собрал менее пяти миллионов долларов и выплатил их всего 285 женщинам для утешения. Японское правительство закрыло организацию в марте 2007 года.
17
Этим заявлением японское правительство подтвердило, что японская армия участвовала в создании станций утешения и что женщины часто попадали на такие станции против своей воли. Заявление Коно оспаривается японскими консерваторами, которые не признают участия японской армии в насильственном вовлечении женщин в работу станций утешения.