И тут я вспоминаю про сверток, который дала мне та старуха. Никому не показывай, сказала она мне. Тебе обязательно нужно услышать мою историю, сказала она. Вот только дополнительной драмы мне и не хватало. Я лезу в сумку и достаю сверток, кручу его в руках, потом разворачиваю. Внутри бумажка, на которой изящным почерком написан адрес в Сеуле. Я разворачиваю еще один слой ткани и вижу гребень с инкрустацией в виде дракона.
Темно-зеленый черепаховый гребень размером с женскую ладонь, слегка изогнутый, с длинными зубцами. Дракон, похоже, выложен из крошечных кусочков слоновой кости. По краю гребень отделан золотом. Он кажется хрупким из-за размера и формы, но на ощупь вполне прочный.
Интересно, зачем все-таки та пожилая женщина отдала гребень мне. Впрочем, неважно: после всего, что сегодня случилось, у меня нет сил об этом думать. И все-таки перед тем, как снова запаковать гребень, я решаю рассмотреть его повнимательнее. Вещица просто потрясающая. Она сверкает у меня в руке, а двухголовый дракон с изогнутыми языками в обеих пастях так и тянется ко мне когтями. Я провожу пальцем по золотой кромке. Она гладкая и прохладная. В жизни не держала в руках такой роскошной вещи. Вдруг я понимаю, что не настолько и устала.
Я оглядываюсь, чтобы проверить, не смотрит ли кто на меня. Но все таращатся в окна автобуса на дома и улицы Сеула или же тихонько разговаривают. Даже близнецы Смит наконец-то успокоились. Я торопливо заворачиваю гребень в коричневую ткань и сую обратно в сумку.
Мы подъезжаем к гостинице «Седжон» — она в самом центре делового района Сеула — и устало выбираемся из автобуса. В вестибюле гостиницы, отделанном стеклом и мрамором, к нам с папой подходит доктор Ким, организатор нашего тура. Он просит разрешения поговорить со мной наедине. Мне хочется только одного: вернуться в номер, рухнуть на кровать и поплакать. Но невысокий энергичный доктор Ким отлично показал себя за эту поездку. Может, он даст мне совет насчет биологической матери. Я говорю папе, что скоро приду, и отхожу с доктором Кимом в угол вестибюля. Он говорит, что видел, как в автобусе я рассматривала некую вещь. «Видимо, ценную», — добавляет он и хочет знать, что это было.
Я отвечаю, мол, ничего особенного, но его мой ответ не удовлетворяет.
— Анна, если тебе что-то передали, мы должны об этом знать. Действительно обязаны. От нас требуют вести учет всего, что передается американским детям, усыновленным через наше агентство.
— Да это просто гребень, доктор Ким, — говорю я.
Он бросает на меня осуждающий взгляд, будто я непослушный ребенок.
— Закон запрещает, действительно запрещает вывозить из страны объекты культурного наследия, — твердо заявляет он. — И вообще, если это просто гребень, почему ты не хочешь мне его показать?
Про такие вещи есть закон? У меня и так полно проблем, я не хочу вляпаться еще и в неприятности с властями, так что я достаю сверток и показываю гребень доктору Киму. Он наклоняется поближе, и крайнее изумление в его глазах заметно даже сквозь толстые стекла очков.
— Это не просто гребень, — шепчет он. — Я должен его забрать и передать кому следует.
— Кому следует?
Он медленно покачивает головой.
— Ты не можешь оставить гребень себе, Анна.
— Почему? — спрашиваю я.
Он не отвечает, только повторяет, что я должна отдать гребень ему.
— Это важно, — говорит он. — Поступи правильно. Отдай гребень мне. Я о нем позабочусь, действительно позабочусь.
Я чуть не отдаю ему гребень прямо там, в вестибюле гостиницы, но вдруг вспоминаю ту старуху. Она обещала, что расскажет мне свою историю и тогда я все пойму. По-моему, тут кроется что-то важное лично для меня, а от поведения доктора Кима мое любопытство только разгорается. Я снова заворачиваю гребень и убираю его в сумку. Доктору Киму я говорю, что не хочу нарушать законов, но сначала должна показать гребень папе. Я даже умудряюсь вежливо улыбнуться.
Я иду через вестибюль клифту и нажимаю на кнопку вызова. Когда лифт подъезжает, я оборачиваюсь посмотреть, где доктор Ким, не ушел ли он. А он, оказывается, подошел ко мне вплотную.
— Поверь мне, действительно поверь, Анна, — говорит он, глядя на меня в упор. — Тебе не нужен этот гребень.
Я захожу в лифт, и двери закрываются.