Потом я сунула вещмешок обратно и села на циновку. Су Бо пристроилась рядом.
— Что это, мама? — спросила она, указав на сверток.
— Гребень, малышка.
— Можно мне посмотреть?
Я потянула за веревочку и развернула ткань. Глаза у Су Бо изумленно распахнулись, когда она увидела гребень.
— Это про него наша история?
— Да.
— Какой красивый! Можно я расчешу им волосы?
Я погладила Су Бо по голове.
— Нет, малышка. Этот гребень слишком ценный, чтобы им причесываться.
— А та история — ну, про аристократку и ее дочь — это правда? — спросила Су Бо.
Я снова тщательно завернула гребень в ткань и завязала веревочкой.
— Нет, — сказала я тихо, — это просто история.
Су Бо ушла в уголок и принялась играть с красным мячом. В последнее время, после того как я забирала дочь у Ён Ли, она не отходила от меня ни на шаг. Меня беспокоило, что девочка мало ест, худеет и задает вопросы про деньги. Я изо всех сил старалась скрыть от нее свое отчаяние, но знала, что она все чувствует. Если деньги закончатся и нам придется жить на улице, Су Бо, которая не отличалась хорошим здоровьем, будет очень тяжело; может, это ее даже погубит.
Я посмотрела на сверток с гребнем. Если продать его хозяину ломбарда, нам с Су Бо не придется жить на улице. А если гребень и правда отличается всеми теми волшебными свойствами, о которых говорил Чжин Мо, почему он меня не защитил? Почему мне приходится так страдать просто ради выживания?
Су Бо оставила мяч в покое и затихла. Я достала гребень из свертка и сунула в карман платья, потом взяла Су Бо за руку.
— Пойдем, малышка, — сказала я. — Надо кое-куда сходить.
Снаружи дождя уже не было. На улице блестели маслянистые лужицы. Люди начали выходить из тесных комнатушек, чтобы подышать воздухом — после дождя он стал чище. Мы с Су Бо направились к Итхэвону. Через несколько кварталов дома с меблированными комнатами стали гораздо менее обшарпанными. Дальше начинался деловой район, а за ним — рынок Итхэвон. Я шла выпрямившись и глядя вперед. Су Бо приходилось бежать, чтобы не отстать от меня.
Я добралась до угла, откуда в одну сторону надо было идти к строительной компании «Гонсон», а в другую — к ломбарду. Я сунула руку в карман и потрогала гребень. Он был гладкий и прохладный. Я вспомнила, как он лежал у меня в руке на пшеничном поле в Донфене, когда рядовой Исида оставил меня в живых. Вспомнила, как уронила его, когда бежала на юг, а потом нашла, и он показал мне путь через ограду.
Я свернула к строительной компании «Гонсон». Зайдя внутрь, я твердым шагом пересекла вестибюль, подошла к госпоже Мин и заявила, что я пришла к господину Хану.
— Вам к нему нельзя, — сказала госпожа Мин. — Он занят. И вообще, я говорила вам утром, что результаты пока не готовы.
— Я вам не верю, — возразила я, подняла Су Бо, посадила ее себе на бедро и направилась к лестнице.
— Подождите! — закричала госпожа Мин. — Вам туда нельзя! Стойте! — Она выскочила из-за стойки и бросилась за мной.
Я успела подняться на второй этаж, прежде чем госпожа Мин меня нагнала. Господин Пак сидел у себя за столом. Все еще держа Су Бо, я подошла к нему и слегка поклонилась. Тут как раз сзади подбежала госпожа Мин.
— Я к господину Хану, — сказала я.
— Извините, господин Пак, — пробормотала госпожа Мин, тяжело дыша. — Она прошла без разрешения.
Господин Пак нахмурился.
— Нельзя просто так сюда вламываться. Вам следует…
Дверь кабинета открылась, и вышел высокий седеющий мужчина в стильном синем костюме. Господин Пак встал и поклонился.
— Что здесь происходит? — спросил мужчина.
— Простите, эта женщина явилась сюда без разрешения, — пояснил господин Пак.
Высокий мужчина посмотрел на меня.
— Что вы хотите?
Я спустила Су Бо на пол и поклонилась. Сунув руку в карман, я сжала гребень.
— Несколько недель назад я приходила сюда предложить свои услуги на должность переводчика, и господин Пак дал мне договор на перевод в качестве теста. Я до сих пор жду результата проверки теста. Меня к вам направил полковник Кроуфорд из Восьмой армии США.
— Я хорошо знаком с полковником, — заметил мой собеседник. — Расскажите мне что-нибудь о нем, чтобы я знал, что вы говорите правду.
— Он любит бурбон «Олд Фицджеральд», — сказала я, — и восхищается генералом Конфедерации южных штатов Робертом Эдвардом Ли.
Мой собеседник улыбнулся так, как люди обычно улыбаются при встрече со старым другом. Потом он обратился к господину Паку: