— Чжэ Хи, — сказал голос на том конце телефонного провода, — мне нужно тебя повидать после работы. Сможешь со мной встретиться?
Это звонил Чхве Чхоль Сон, один из старших менеджеров «Гонсона», который дружил с сыном основателя компании. Судя по всему, Чхоль Сон был в меня влюблен. Мы встречались уже почти два года: ходили обедать, а по выходным — в кино. Он всегда был со мной невероятно вежлив, но в последнее время стал намекать, что неплохо бы вывести наши отношения на следующую стадию.
— Сегодня не могу, Чхоль Сон. У меня завтра важная встреча.
— Я знаю про встречу с представителями банка «Диаси», но это тоже важно.
— И еще мне надо домой к Су Бо, — добавила я.
— Я заплачу за такси. Ты будешь дома в то же время, что и обычно.
— Ну хорошо, — сказала я, — только если ненадолго. Где встретимся?
Он попросил ждать его возле конторы на углу через двадцать минут. Я пообещала прийти и повесила трубку. За двадцать минут я перевела письмо американскому субподрядчику и положила его в исходящие. Потом надела пальто и направилась в вестибюль.
По пути вниз мне надо было пройти мимо машинописного бюро. Мун Ком, полная женщина средних лет, как раз в этот момент оторвалась от своей машинки.
— Ну что, Чжэ Хи, сегодня опять встречаешься с Чхве Чхоль Соном? — лукаво поинтересовалась она. — Когда ты уже выйдешь за него замуж и сделаешь из парня настоящего мужчину?
Остальные женщины тоже оторвались от печатных машинок и заулыбались.
— Он не красавчик, — продолжила Мун Ком, — но зарабатывает хорошо. Когда-нибудь он будет вице-президентом. Чего тебе еще надо?
Другие машинистки захихикали, прикрывая рты.
— Да зачем он мне? — отозвалась я, встряхнув волосами. — У меня есть все, что нужно. Мужчины всего лишь обуза для женщин. И потом, — добавила я громким шепотом, — от них плохо пахнет.
Женщины рассмеялись, не забывая прикрывать рот. Я улыбнулась им и пошла по лестнице вниз.
Когда я вышла из конторы, Чхоль Сон меня уже ждал. Он работал старшим менеджером финансового отдела, так что одевался хорошо, но это ему не помогало. Дорогой костюм и белая рубашка с красным галстуком плохо сидели на его костлявой фигуре. Кожа у него была рябая, а редкие волосы уже начали седеть.
Увидев, что я иду к нему, он покраснел и сказал:
— Чжэ Хи, рад тебя видеть. — Он жестом предложил мне пройтись по улице.
Вокруг нас люди спешили с работы. Воздух был сухой, но не слишком холодный для ноября. Чхоль Сон взял меня под руку.
— Может, пойдем в парк Намсан? — сказал он. — Я оплачу тебе такси домой. Ты не замерзла?
— Нет, все в порядке.
Мы прошли шесть кварталов до парка Намсан. Вокруг шло активное строительство. Тут и там появлялись новые офисные и жилые здания, торговые центры и рестораны. Линия горизонта Сеула была исчерчена десятками строительных кранов. Рабочие прокладывали новые улицы и тянули электросети. По свежеуложенному асфальту ездили сотни автомобилей, грузовиков и автобусов. Поговаривали о строительстве метро. Сеул непрерывно рос.
На ходу мы с Чхоль Соном беседовали о мелочах. Я чувствовала, что он нервничает, и постаралась помочь ему расслабиться. С самого первого свидания у нас так и повелось. Тогда он отвез меня на такси в дорогой новый ресторан возле реки Ханган и сначала нервничал и ужасно краснел, но я использовала свое умение разговаривать с мужчинами, чтобы его успокоить. С тех пор мы встречались почти каждые выходные, и Чхоль Сон стал меньше смущаться. Он рассказал, что происходит из состоятельной торговой семьи Сеула и после Второй мировой войны поступил учиться на бухгалтера. Во время Корейской войны он занимался поставками для южнокорейской армии, а последние девять лет работал на строительную компанию «Гонсон». Он мог гордиться своей должностью старшего менеджера и пользовался уважением, а впереди его ждало большое будущее.
Я рассказала ему про семейную ферму возле Синыйчжу, про то, как японцы забрали отца и сестру, как умерла мать. Я рассказала про отца Су Бо, свой побег на Юг и начало работы в «Гонсоне». Но я не рассказывала ему про два года в Донфене, службу на коммунистов и год работы в кичжичхоне. Я надеялась, что Чхоль Сон никогда об этом не узнает.
Мы зашли в парк Намсан с западной стороны. На востоке в лучах невысокого ноябрьского солнца виднелись изящные очертания горы Намсан. Молодые парочки гуляли по усыпанным гравием дорожкам. На открытом пространстве старик в белом медленно и плавно выполнял движения тхэккён[13].
На садовой скамье сидел сгорбившись мужчина в поношенном пальто. Когда мы проходили мимо него, он протянул руку, прося денег. Чхоль Сон пнул гравий на дорожке в его сторону и нахмурился.