– Кто умер?… Какая женщина?… Что вы говорите?…
– Мистрис Крав умерла!
– Умерла? – Воскликнул Джон Грей.
– Да, сударь. Мистер Карлтон и мистер Лиссед послали меня за вашим братом.
Джон Грей поспешно вошел в дом и, увидав Фредерика, спросил: «Фредерик, отец твой дома?»
– Нет еще, но ему давно пора придти. Дядя Джон, мы получили письмо от мамы…
– Не знаешь ли ты, отец твой составлял какую-нибудь микстуру сегодня? – Прервал его Джон Грей, не обращая внимания на то, что тот собирался рассказать ему.
– Да, папа сегодня послал одну микстуру. А что?
– Что? Вы не знаете, что, благодаря этой микстуре, мистрис Крав умерла, – воскликнула вдова Гульд. – Это была синильная кислота, а не успокоительное.
– Что за глупости рассказываете вы мне, – сказал Фредерик, расслышав только последние слова.
– Глупости? Вы говорите. Значит не глупости, если она уже скончалась.
Это печальное известие изумило Фредерика Грея. В сущности говоря, он ничего не понимал и не мог себе представить чего-либо подобного. Он задумался, но был. окликнут дядей, который сказал ему, что пойдет с мистрис Гульд и чтобы отец приходил туда же как можно скорей. Проводив дядю, он подошел к окну и увидал на улице помощника своего отца мистера Уйтикаль. Фредерик, схватил фуражку, побежал к нему навстречу.
– Вы слышали… Вы слышали, что мистрис Крав скончалась, – с волнением сказал Фредерик мистеру Уйтикалю.
– Какая глупость, – возразил Уйтикаль, – как это может быть, если она себя чувствовала так хорошо все это время. Да кто вам это сказал?
– Мистрис Гульд сейчас приходила за отцом и, не застав его дома, просила дядю Джона пойти с ней. К тому же дядя просил меня как можно скорей прислать туда отца. Вы потрудитесь ему это передать. Объяснив ему все, Фредерик пустился бежать и, догнав мистрис Гульд, вошел с ней вместе в квартиру умершей.
Джон Грей, войдя в комнату покойницы, первым делом подошел к ней и, отдав ее телу должное почтение, осмотрел ее и едва слышно сказал: «Что за чудо?»
Мистер Карлтон, передавая ему пузырек, сказал: «В микстуру была примешана синильная кислота».
– Да, конечно, – сказал Джон Грей, понюхав хорошенько. – Но я ручаюсь, что не мой брат ее подмешал, хотя он сам составлял эту микстуру.
– Лекарство было принесено еще при мне, – сказал Карлтон, – и я, понюхав его, сейчас же заметил в нем что-то странное, мне показался запах миндального масла. Я предупредил об этом мистрис Крав и просил ее не принимать этой микстуры, а сам как можно скорей отправился к вам, но, не застав дома вашего брата, я поехал домой и приготовил уже сам микстуру, намереваясь отвезти ее к больной, как за мной прислал один из моих клиентов, и я не успел сделать этого вовремя.
В это время вошел в комнату Фредерик Грей и, подойдя к Карлтону, сказал:
– Сударь, микстура, приготовленная вами, у вас?
– Да, у меня, – ответил Карлтон, оскорбленный вопросом молодого человека. – Вот она, – добавил он, вынимая пузырек из кармана, – в нем вы не найдете ни капли синильной кислоты.
Здесь ее нет. Но я ручаюсь головой, что и в микстуре, приготовленной отцом, ее не было; я ведь присутствовал при составлении и…
Разговор был прерван появлением Стефена Грея.
Он вошел в комнату бледный, с трясущейся челюстью. Растерянно взглянув и ни слова не сказав, подошел к покойнице. Мертвая лежала ничуть не изменившись, то же выражение, несмотря на остановившиеся глаза и на бледность щек, было на этом прелестном детском личике. «Я никого не обидела, что вы со мной сделали?» – Как-бы говорило ее мертвое, но все-таки прелестное лицо.
– Я клянусь Богом, что в моем лекарстве не было синильной кислоты, – сказал Стефен Грей, как бы опомнившись. Это что-то странное и непонятное. – Мистер Карлтон, я считаю нашим долгом вывести это дело на чистую воду и надеюсь, что в этом вы мне поможете.
Карлтон ничего не ответил ему на это, так как не слыхал того, что говорил ему его коллега. Он погрузился в глубокую задумчивость. Он вспомнил о странной фигуре, представившейся ему на площадке лестницы. Он был вполне уверен, что эта фигура не была предметом его воображения и не принадлежала к числу привидений, но что она представляла собой – существо действительное, живое? Для чего этот бледный профиль показался во мраке? Разве он думал своим таинственным посвящением принести смерть и совершить злодеяние? На это трудно ответить. Но при одном воспоминании о случившемся, Карлтон перечувствовал снова тот глубоко проникающий страх, который овладел им при встрече с этой неопределенной и таинственной фигурою. Он уже не раз думал об этом и всеми силами старался убедить себя, что фигура ему только показалась.