Глава XXXIII
Спокойствие после бури
Наступила осень следующего года. Время прошло без особенно важных явлений в жизни наших героев и после всех волнений и неприятностей наступили спокойствие и мир.
Леди Окбурн, узнав о смерти Карлтона, в середине зимы вернулась в Венок-Сюд и взяла Люси в Лондон.
Было решено прежде, что свадьба будет весною, а потом ее с общего согласия отложили на осень.
Лора все еще жила с Дженни. Однако леди Окбурн пригласила ее к себе, прося видеть в ее доме свой собственный.
Но к общему удивлению она отклонила это любезное предложение, предпочитая, как она говорила, жить с Дженни. В продолжение нескольких недель Лора сильно горевала, хотя, как и всегда, это горе прерывалось периодами гнева и злопамятства против Карлтона. Но она успокоилась. Мало-помалу возвращаясь к прежним особенностям своего характера, она занята была только тем, чтобы купить какую-нибудь красивую новинку к своему траурному туалету; Юдио не знала ни одной минуты покоя.
В одно прекрасное сентябрьское утро обе сестры, сидя друг против друга, говорили о предстоящей свадьбе Люси. Лора говорила сердитым тоном. Маленькая ножка ее нетерпеливо топала по ковру, пока она одевала на голову свой вдовий чепчик, который представлял собой последнее слово вкуса модисток всех стран света. Но эта именно часть туалета больше всего возмущала Лору: весь ужас траурного туалета она видела именно в этом чепчике! и он-то в эту минуту и составлял причину ее худого расположения духа; Лора ненавидела его всею душою, не потому что он неприятно напоминал ее прошедшее, а просто потому, что он не шел к лицу. Она чуть ли не считала своим злейшим врагом Дженни, потому что та советовала ей не снимать этого чепца в продолжение всего траура.
Вот о чем они спорили: Лора объявила, что она не будет на свадьбе Люси, если ее заставят носить этот ненавистный чепец, между тем, как Дженни говорила, что неприлично снимать его.
– Тогда я не буду на свадьбе, – сказала Лора, надувшись. – Я предпочитаю лучше остаться дома, чем представлять собой пугало. Разве тебе было бы приятно выглядеть старухой, если бы ты была так же молода, как я?
Почему же ты сама не носишь таких чепцов, если они тебе так нравятся?
– Я ведь не вдова, – сказала Дженни.
– Очень жалко! Ты бы тогда испытала это удовольствие.
– Через три месяца, Лора, – заговорила Дженни спокойно, – твой траур кончится, но я уверена, что ты и тогда не скинешь его.
– Какое значение, впрочем, может иметь такая вещь? – Сказала Лора, – разве я из-за нее более сожалею о своем… о своем муже? Я ведь могу оплакивать его с чепцом или без него. Он только портит волосы. Весь свет знает, что очень нездорово покрывать таким образом голову.
– Но твоя голова ведь совсем не покрыта, – отважилась заметить Дженни, бросив мимолетный взгляд на крошечный чепчик, нежный как паутина, который был приколот к шиньону Лору на задней части головы.
– Нет, а тебе это очень жалко, не правда ли? Почему ты придаешь такое важное значение этой ужасной вещи? Мне, право, кажется, что ты мне завидуешь. Разве я виновата, что ты не красива?
Когда Лора приходила в такое расположение духа, оставалось дать ей высказаться и не возражать; так сделала и Дженни с присущим ей спокойствием. Она, впрочем, знала, что этот избыток слов происходит скорее из желания спорить, чем от чего-нибудь другого. Она знала, что Лора слишком рабски зависит от общественного мнения, чтобы снять траур раньше времени.
Лора, однако, заупрямилась и не хотела присутствовать в Лондоне на свадьбе Люси. Быть может это был только предлог, а она вообще не хотела быть на этой свадьбе. Таково было мнение Юдио. Лора должна прожить будущий год у леди Окбурн; она хотела оставить свой траурный костюм в Венок-Сюде, а Юдио была убеждена, что она не едет в Лондон, только потому, что не желает показаться в этом ненавистном для нее костюме.
Накануне свадьбы Дженни уехала одна, по обыкновению взяв с собою Юдио. Это обстоятельство опять вызвало неудовольствие Лоры. В минуту вспыльчивости она отпустила мисс Стефинг, уверяя, что ее присутствие слишком часто напоминает ей прошлое; с тех пор ее заменяла Юдио. Остальная прислуга Карлтона была отпущена во время продажи имущества, так что леди Лора была в большом затруднении, очутившись теперь без горничной. Мы должны заметить, что сумма, оставленная по завещанию Клариссе, была разделена между Лорой и Люси. Дженни отказалась от своей части.
День свадьбы был безоблачный. Небо было чисто; все гости были старые, искренние друзья; новобрачные были молоды, красивы, богаты и так влюблены! Так влюблены!