Но все это — лишь поверхность, зримый участок людского океана здешней жизни, той, на которую тебе дозволено лишь взглянуть, да и то краешком глаза, но никоим образом в ней не участвовать.
Дорогой папочка!
Какими словами передать тебе, что нам с Наоми довелось увидеть?..
Когда они миновали город, впереди в пыльном мареве вырисовались заостренные вершины пирамид. Эти гигантские, казавшиеся неземными сооружения, не раз виденные на страницах иллюстрированных изданий, плохо вязались с неким определенным, отведенным им раз и навсегда кусочком земли. В голове не укладывалось, как можно просто так увидеть их за городской чертой, объехать вокруг или же подъехать к ним. Пот струился по лицу Салли — на голове у нее была тяжелая, как у школьниц, шляпа. Салли своими ушами слышала, как девушки в других экипажах во весь голос клятвенно обещали не надевать ничего, кроме соломенных шляпок. Голая, закаменевшая грунтовая дорога вела к рощице, где расположился госпиталь и где теперь уже синеватые пирамиды в своей неподдельной сущности едва не вплотную надвинулись на женщин. Плоский, как театральная декорация, пальмовый оазис казался нереальным. Дорога под сенью деревьев вела к зданию с плоской крышей и красным крестом на стене с верандой. Прежде здание это, как им объяснили, служило охотничьим замком, куда короли Египта созывали друзей пострелять газелей. Потом здесь помещался отель. Разговор продолжался и когда они, выйдя из экипажей, стали подниматься по ступеням к огромной, окруженной колоннами веранде, уставленной никем не занятыми больничными койками.
Женщин разместили на верхних этажах в небольших комнатах с огромными окнами. Всякие украшения исчезли со стен, как и занавески с окон. В комнате, где Салли поселилась вместе с Кэррадайн и Слэтри, их дожидались три кровати, Наоми заняла место в соседней комнате — сестры все еще сохраняли дистанцию. Обстановка ограничивалась большим туалетным столиком на низких ножках с ящиками, столом из сосновых досок и креслом. Кэррадайн сочла обстановку скромной даже для интерната. Зато за окном в изумительном синеватом мареве дрожала пирамида Хеопса.
Эрик Кэррадайн находился в лагере Мена далеко в пустыне и в тот же вечер загорелый и симпатичный явился к жене. Женщины сошлись во мнении, что одна бровь Эрика короче другой, но это ничуть не умаляло его красоты. Невооруженным глазом было видно, что и Эрик, и Элси Кэррадайн люди спокойные, держались они без тени напряжения, уже миновали стадию беготни друг за другом.