Заключение
Мы показали аббата де Бюкуа в пору его бегства из Бастилии, что было делом отнюдь не легким; было бы, пожалуй, скучно рассказывать еще о его путешествии по германским странам, куда он направился после Швейцарии. Еще в бытность его там, в Швейцарии, тамошний французский посланник, граф де Люк, которому Ж.Б. Руссо посвятил известную оду, пытался помирить аббата де Бюкуа со двором. Но он потерпел неудачу, равно как и тетка аббата, вдовствующая графиня де Бюкуа, которая обратилась к королю с прошением, начинающимся так:
«Вдова графа де Бюкуа покорнейше доводит до сведения Вашего Величества, что племянник покойного ее супруга господин аббат де Бюкуа имел несчастье быть арестованным в Сансе, где его приняли за господина аббата де Бурли, коему предъявлялось обвинение в том, что он послан был г-ном де Мальборо для содействия рассеянным по Бургундии и Шампани мнимым торговцам солью с целью при их содействии поднять мятеж».
Далее графиня указывает на ошибочность этого ареста и перечисляет страдания, кои пришлось претерпеть столь верному подданному короля, как аббат де Бюкуа, принятому по ошибке за одного из мятежников и брошенному в суассонскую тюрьму вместе с людьми, обвиняемыми в похищении г-на де Берингена[67].
Засим графиня подчеркивает то мужество, с которым племяннику ее после долгих и изнурительных приготовлений удалось безо всякой огласки осуществить пятого мая побег из Бастилии… Однако теперь, очутившись на чужбине, он просит, чтобы его признали невиновным, объявляя себя одним из самых ревностных подданных короля, «но подданным Фенелонова образца, из тех, кто правдолюбив и прямодушен и в чьем лице государь обретает ту славу, которая блеском своим обязана одной лишь добродетели»…
Далее графиня замечает, что «желательно было бы, чтобы имя ее племянника было исключено и вымарано из списков узников в тюрьмах Санса, Суассона, равно как и в Фор-Левеке и Бастилии, и он был бы восстановлен во всех своих правах, прерогативах и титулах, а также чтобы ему возмещен был денежный ущерб в сумме более шестисот пистолей, отнятых у него в разное время при заключении его под стражу». К этому она добавляет, что лакей ее племянника Фурнье и служанка Луиза Депю присвоили себе две тысячи экю, которые были у него перед самым его бегством.
В конце своего прошения вдовствующая графиня просит предоставить ее племяннику какую-либо приличествующую ему должность, будь то в королевских войсках, будь то в качестве слуги церкви, ибо он готов выполнять все, что благоугодно будет на него возложить, и взять на себя любые обязанности, лишь бы, выполняя оные, он мог содействовать добру.
Прошение это датировано 22 июля 1709 года.
Никакого ответа на него не последовало.
Находясь в Швейцарии, нет ничего проще как спуститься вниз по Рейну либо на обычном судне, либо на одном из плотов, которые нередко перевозят на своих сосновых настилах целые деревни. Углубив рукава Рейна, их превратили в каналы, которые облегчают путь в Нидерланды.
Мы не знаем, каким способом добирался аббат де Бюкуа из Швейцарии в Голландию, но нам доподлинно известно, что он сумел найти там доступ к достопочтенному ратпенсионарию Гейнсиусу, который, будучи философом, принял его с распростертыми объятиями.
К этому времени аббат де Бюкуа успел уже сочинить целый проект республиканского устройства применительно к Франции, в котором рассмотрены способы упразднения монархии! Он озаглавил это так: «Антимакьявеллизм[68], или Философские размышления о власти вообще и самовластии в частности».
«Можно сказать, — пишет он в своих мемуарах, — что республика есть не что иное, как преобразование формы злоупотреблений, которое случай со временем привносит в управление народом».
Аббат де Бюкуа, очевидно в миролюбивых целях, добавляет, что и монархия может иной раз явиться действенным лекарством против злотворства республики… «Природа являет себя в обоих этих образах правления — и в республиканском, и в монархическом, но в последнем не столь свободно, как в первом».
Он признает, что в руках мудреца самой совершенной из всех является власть монархическая, но где найти мудрого государя? Исходя из этого, республиканский образ правления кажется ему наименее вредоносным из всех.
67
68