Смущалась Корнелия довольно редко. Или просто, как правило, хорошо умела скрывать свои чувства.
– Да уж скорее слишком низко летела! Что на тебя нашло? Если ты так уверенна, как пытаешься показать, то почему срываешься из-за глупых мелочей?
– Тарани, уж ты-то могла бы и знать, что человек, действительно в чем-то уверенный, не «пытается это показать». Со мной что-то не так. Это неправильно, когда человек не просто нужен тебе, а очень нужен, а ты из-за гордыни не можешь ему этого продемонстрировать!
С точки зрения Тарани гораздо хуже было из опасения ранить чьи-то чувства оставаться рядом с совершенно не нужным человеком …
– О ком именно ты сейчас говоришь, если не секрет? – уточнила мулатка и тут же прикусила язык. О том, что подружку за рулем подначивать не стоит, она знала слишком уж хорошо. Но Корни только невесело хмыкнула, пробормотав что-то на тему, что не всех можно «человеком»-то назвать.
– Вот ты, как психолог, скажешь мне что-нибудь?
– Я еще даже школу не закончила…
– И все же!
– Корнелия, ни как психолог, ни как подруга я тебе ответить ничего не смогу. И никто не сможет. Питер тоже – он это понимает, поэтому и решил таким образом предоставить тебе свободу самой во всем разобраться. И не надо опять заявлять, что во всем разобралась уже давно! Помнишь, Хай Лин рассказывала нам про гадания по Книге Перемен? Гром-Дерево, кажется, обозначает, что некоторые вещи кажутся незыблемыми только до тех пор, пока не подвергнуться встряске. А малейшее испытание заставляет все пересмотреть…
– Не нужно раскладывать очевидные вещи по полочкам: для этого у нас Кондракар есть. Значит, ничего конкретного ты посоветовать не можешь?
– Это будет мое решение, а не твое. Даже если и правильное – оно все равно окажется неправильным, потому что… не знаю. Но так всегда случается. Мама четыре года твердила мне, что мы с Найджелом друг другу не подходим. Меня это бесило! А потом я своим умом дошла до тех же выводов… и, может быть, сделала бы выводы гораздо раньше, если бы их мне не пытались навязать, понимаешь? И в Кондракаре… меня из себя выводило, когда мы пытались что-то узнать, а Оракул отвечал, что мы со временем разберемся во всем сами… конечно, гораздо удобнее было бы все знать заранее и не мучится, приняв за истину кем-то другим давным-давно придуманное. Но это ведь не правильно! По-настоящему научиться чему-то можно лишь усилиями собственного разума, а не памятью. И найти действительно правильный ответ – тоже.
– Но согласись, Тара, на уроках математики нас не заставляют самостоятельно выводить все формулы и законы – на такое обучение человеческой жизни не хватит! И правильный ответ… он может сам придти слишком поздно!
Тарани только плечами пожала.
– Корнелия. Не знаю, поможет ли это. Но, если представить, что на твоем месте оказался кто-то другой: что бы ты ДРУГОМУ в таком случае посоветовала?
Подруга с задумчивым видом побарабанила холеными пальчиками с красивой формы перламутровыми ноготками по рулю. У других все как будто бы просто. Частенько даже завидуешь им от чувства того, как у них все просто – даже понимая умом, что для самого человека все на самом деле очень сложно. Вилл и Мэтт сами придумывают проблемы, это видно любому, у кого есть глаза, но это не значит, что очередное «раздувание из вымышленной мухи слона» не есть самая настоящая трагедия для самой Вилл. Или как все просто у Хай Лин с Эриком – такое солнечное детское счастье держаться за руки и совершенно не думать о том, что ждет в перспективе. А уж Ирма… недавно шокировавшая подруг очередной влюбленностью в кузена Мэтта по имени Шон, недавно переехавшего в Хиттерфилд. Ее последняя любовь – бас-гитарист по кличке Джей год назад закончил школу и уехал учиться, довольно скоро Ирма рассудила, что когда парня нет рядом, его все равно что нет вообще, и очертя голову бросилась в новый роман. Может как раз это – правильно? Легкомысленно, может, даже непорядочно, но все равно разумнее, чем беречь остывшие угли от давно погасшего чувства. Тарани нерешительность мешает, а Корнелии упрямство – хоть девочка и избегала прямых заявлений, зная, что из-за упрямства же Корнелия найдет кучу возражений, но была совершенно уверена, что подруга давно и по-настоящему любит именно ее брата. Можно в почти детстве страстно увлечься воплощенной мечтой, но по-настоящему полюбить человека, которого совершенно не знаешь – такого не бывает.
«Но все же в чужую душу не заглянешь…»
– Я счастлива с Питером. Наверное, мне СЛИШКОМ хорошо рядом с ним, мне не нравится, что чувства базируются на примитивном «сделай мне приятно», словно бы действительно чувства не выдерживают малейшей встряски, любого испытания! Разве это настоящая любовь, требующая терпения и самоотверженности? С другой стороны, Калеб… я уже не уверена, что он был именно моей мечтой. Конечно, я думала о том, какие качества хотела бы видеть в любимом человеке – собирательный такой образ из литературных и киношных героев, но настолько живым воображением, чтобы придумать идеал и вдохнуть в него душу – я никогда не обладала. Я ведь даже не помню, как именно выглядел рыцарь из моих снов, пока Элион не нарисовала портрет. Уж ей-то воображения всегда хватало. И умения вкладывать душу – тоже. Я много обо всем этом думала, когда они пытались встречаться – получается, Элион воплотила идеал, а вовсе не я. И «подарила» мне – а в результате вышло ни так, ни эдак! Я не Ирма, чтобы всему предпочитать комфорт – хотелось бы… чтобы по-настоящему. Даже не со стороны парня, а со своей собственной – в любви что Питера, что Калеба – я не сомневаюсь… но лучше бы я в них сомневалась, чем в себе!
– Если человек считает, будто ради любви обязан чем-то жертвовать, то либо ошибается, либо такая «любовь» вообще слезинки не стоит! Ты много раз совершала из чувства к Калебу невозможное. И что, он тебе теперь по жизни обязан? Ты рассуждаешь, словно именно так. Но ты же это не из одолжения для него делала, а потому, что сама того хотела. Какие-то взносы в ожидании выгоды! Я не могу порвать с Найджелом, поскольку он просто не позволит забыть, что ради меня пожертвовал друзьями и образом жизни – и требует в ответ, чтобы и я отказывалась от друзей, увлечений… Это напоминает заявление, будто он меня купил, а я не оправдываю надежд! По-твоему, хоть кто-то из нас от таких отношений счастлив?
– У всех бывают проблемы… но их же надо решать, а не бросать все из-за этого!
- Как говорят, дай нам Бог силы изменить то, что от нас зависит, принять то, что не зависит – и мудрости, чтобы отличить одно от другого.
========== Корнелия ==========
– ТЫ СЕБЕ НЕ ПРЕДСТАВЛЯЕШЬ!
Корнелия действительно – не представляла. Прежде всего, как у Лилиан, провопившей это вместо приветствия, стоило старшей сестре шагнуть на порог, вообще получается ТАК орать – восторженным визгом деревья можно было выкорчевывать. За четыре года мелкая… хотя уже странно было называть так девочку, осенью уже справляющую десятилетие – по характеру, увы, осталась прежней проказливой и шумной мартышкой. Корнелия в ее возрасте была ГОРАЗДО серьезнее… впрочем, к младшим детям отношение всегда особое – они до старости «маленькие». Тем не менее, так же трудно было представить, что их двоих все же воспитывали одни и те же родители… И уж точно Неля представить не могла причин подобного воодушевления: впрочем, Лилька была из тех людей, кто может восторгаться чему угодно – если она так и не изменится с возрастом, то вырастет очень похожей на Хай Лин.
– Ты только посмотри, какой он лапочка! Теперь он будет жить у нас!
Девушку охватили нехорошие подозрения. Несмотря на то, что последние три года в семье Хэйл жил кот и других животных никак не планировалось, младшенькая периодически ухитрялась притаскивать с улицы бездомных котят, щенков, а один раз даже жуткого на вид хорька. Однако реальность, как это часто случается, превзошла даже наихудшие опасения! В руках у Лилиан сидел совершенно неизвестный науке зверь с непропорционально огромной шарообразной головой, малюсенькими ушками, довольно субтильным туловищем и шарообразным же пушистым хвостом в полосочку.
– Он живой, но это тайна, все должны думать, что игрушечный, – доверительно сообщила Лилька, тут же уточнив. – Но Ребекка сказала, ты и так знаешь.