– Есть только один способ. Кровные узы. Брови Кестрель взлетели вверх:
– Ты серьезно?
– Что это? – спросила Мэри-Линетт.
– Кровные узы? – растерялась Ровена. – Ну, понимаешь, это вроде обряда братания. – Поймав взгляд Мэри-Линетт, она пояснила: – Это свяжет родством наши семьи. Нечто подобное один из наших предков сделал когда-то с семьей ведьм.
«Ведьмы... – подумала Мэри-Линетт. – Вот... черт возьми! Значит, ведьмы тоже существуют. Интересно, сколько же еще существует такого, о чем я не знаю?»
– Вампиры обычно не живут с ведьмами, – продолжала Ровена. – И у Хантера Редферна – этого самого нашего предка – была с ними настоящая кровная вражда в шестнадцатом веке.
– Но он был тогда бездетным, – весело подхватила Джейд. – И ему понадобилась помощь ведьмы, иначе бы род Редфернов на нем прервался. Так что ему пришлось помириться с ведьмами и совершить обряд братания. Но после этого у него рождались одни дочки! Ха-ха!
Мэри-Линетт прищурилась. «Ха-ха?» – Поэтому мы немножко ведьмы. Как и все Редфер-ны, – спокойно пояснила Ровена.
– Наш отец обычно говорил, что именно поэтому мы такие непослушные, – добавила Джейд. – Это у нас в генах. Потому что в семьях ведьм командуют женщины.
Мэри-Линетт уже почти полюбила ведьм.
– Ха-ха!
Марк искоса бросил на нее игривый взгляд.
– Мы можем провести такой обряд прямо сейчас, – предложила Ровена. – Мы навсегда станем одной семьей. И никогда не сможем предать друг друга.
– Без проблем, – сказал Марк, продолжая смотреть на Джейд.
– Я – не против, – сказала Джейд, одарив Марка лучезарной улыбкой.
Но Мэри-Линетт задумалась. То, о чем говорила Ровена, было серьезным делом. Такое не делается по простой прихоти. Это вам не щенка бездомного подобрать. Это больше похоже на заключение брака. Ответственность на всю жизнь. И если эти девушки и не убивали людей, то они убивали животных. Убивали зубами.
Но люди тоже убивают животных. И не всегда ради пищи. Разве пить оленью кровь хуже, чем делать обувь из кожи оленят?
Кроме того, как ни странно, она уже чувствовала близость с этими тремя сестрами. За последние несколько минут с Ровеной у нее установились более тесные отношения, чем с любой из школьных подруг за всю ее жизнь. Симпатия и уважение каким-то непостижимым образом превратились в полное доверие.
К тому же разве у них есть выбор?
Мэри-Линетт взглянула на Марка, затем на Ровену и медленно кивнула:
– Ладно.
Ровена повернулась к Кестрель.
– Значит, дело за мной? – спросила та.
– Мы не можем сделать это без тебя, – сказала Ровена. – Ты же знаешь.
Кестрель смотрела вдаль, прищурив золотистые глаза. В лунном свете, на фоне темных деревьев, ее профиль был само совершенство.
– Это будет означать, что мы никогда не вернемся домой и породнимся с отребьем. Они этого не потерпят.
– Это кто отребье? – встрепенулся Марк. Ему никто не ответил. Джейд с особым чувством достоинства произнесла:
– В любом случае я не хочу возвращаться домой. Я люблю Чужака. И собираюсь рассказать ему о Царстве Ночи. А все остальное мне совершенно безразлично.
Марк открыл было рот, чтобы протестовать, как подумала Мэри-Линетт, против того, чтобы Джейд так рисковала ради него, но тут Джейд рассеянно добавила:
– И ей, конечно, тоже. Марк закрыл рот. Ровена сказала:
– Кестрель, мы зашли слишком далеко, у нас нет пути назад.
Кестрель долго и неотрывно смотрела в сторону леса. Затем внезапно повернулась к ним и рассмеялась. В ее глазах мелькнуло что-то дикое.
– Ладно, пойдем до конца. Расскажем им обо всем. Наплюем на все правила. Какая нам разница?
Мэри-Линетт стало не по себе. Оставалось только надеяться, что ей не придется пожалеть о случившемся. Но вслух она сказала:
– А как его совершают... этот обряд?
– Обмениваются кровью. Я никогда не делала этого прежде, но это просто.
– Хотя может показаться немного необычным, – вмешалась Джейд, – потому что после этого вы станете чуточку вампирами.
– Чуточку кем? – голос Мэри-Линетт неожиданно стал высоким и тонким.
– Только чуть-чуть. – Сблизив большой и указательный пальцы, Джейд показала крошечный промежуток. – Совсем капельку.
Кестрель закатила глаза.
– Это пройдет через несколько дней, – мрачно сказала она.
Именно это и хотела узнать Мэри-Линетт.
– До того момента, пока тебя опять не укусит вампир, – добавила Ровена. – В остальном это совершенно безопасно. Честное слово.
Мэри-Линетт и Марк молча переглянулись. Им уже не требовалось слов. Они обнялись. Затем Мэри-Линетт вздохнула и стряхнула с колен ветку папоротника.
– Ладно, – сказала она с какой-то беспечностью, но довольно решительно. – Мы готовы.
ГЛАВА 10
Это было похоже на ожог медузы. Закрыв глаза, Мэри-Линетт отвернулась от Ровены, когда та укусила ее в шею. Она вспомнила об олене и вскрикнула. Но боль была не такой уж сильной и почти сразу прошла. Мэри-Линетт ощутила, как по ее шее течет теплая кровь, а через мгновение почувствовала головокружение и слабость. Но самое интересное – у нее неожиданно возникло совершенно новое ощущение. Она читала мысли Ровены! Это было так, как если бы Она видела их, но без помощи глаз. Они были огненно-красного цвета, будто раскаленные угольки в костре, пушистые и округлые, как шарики горячего газа, плавающие в пространстве. Не это ли имеют в виду экстрасенсы, когда говорят о человеческой ауре?
Затем Ровена отступила назад, и все закончилось. Необычное ощущение исчезло.
Машинально дотронувшись до шеи, Мэри-Линетт почувствовала что-то влажное. Ранка немного болела.
– Не трогай, – сказала Ровена, вытирая губы большим пальцем. – Через минуту все пройдет.
Мэри-Линетт зажмурилась, чувствуя слабость. Она глядела на Марка, которого только что отпустила Кестрель. Марк был в порядке, хотя выглядел слегка ошеломленным. Мэри-Линетт улыбнулась ему, а он поднял брови и слегка покачал головой.
«Интересно, как выглядят его мысли?» – подумала Мэри-Линетт. Затем, вздрогнув, спросила:
– Что ты делаешь?
Ровена сорвала прутик и пробовала, насколько острый у него кончик.
– Для каждого вида обитателей Царства Ночи существует вещество, которое для него вредно, – объясняла Ровена. – Для оборотней это серебро, для ведьм – железо, а для вампиров – дерево. Нам можно нанести рану только деревом, – добавила она.
– Не понимаю... то есть не понимаю, зачем? – спросила Мэри-Линетт, хотя на самом деле уже все понимала. Она видела, как следом за прутиком, которым Ровена провела по запястью, появляется цепочка крошечных красных капелек.
Итак, это обмен кровью, как и сказала Ровена.
Мэри-Линетт сглотнула, Она не смотрела на Марка и Кестрель.
«Я сделаю это первой, и он увидит, что это не так уж страшно, – убеждала она себя. – Я смогу сделать это... И мы таким образом останемся живы».
Ровена смотрела на нее, протянув запястье.
«Медный вкус страха». Мэри-Линетт затошнило.
Она закрыла глаза и поднесла ко рту запястье Ровены.
Теплота... Все нормально... И вкус совсем не медный, а какой-то насыщенный – пряный и необычный. Позже, когда она пыталась описать его, на ум приходило лишь: слегка ванильный, шелковистый и почему-то напоминает водопад. Чуть-чуть сладковатый.
А потом ей вдруг показалось, что она способна горы свернуть.
– Ну, подруга! – Голос Марка звучал восторженно-бесшабашно. – Если б ты могла разлить это по бутылкам, то заработала бы миллионы!
– Не ты первый это придумал, – холодно проговорила Кестрель. – Люди убивают нас из-за нашей крови.
– Поговорите позже, – твердо прервала их Ровена. – А сейчас завершим обряд.
У Кестрель мысли были золотистого цвета. С острыми сверкающими бриллиантовыми гранями.