Фрида еще несколько мгновений просто смотрела на дорогу, ведущую в поселение, чувствуя, как глаза наполняются непрошенными слезами. Затем небрежно смахнула их ладонью и стала медленно подниматься к имению, по пути разглядывая выросшие новые дома, появившиеся на месте прежних, тех, которые сожгли еще летом. Девушка не видела поселение, когда оно было страшным, угольно черным, вонявшим смертью и гарью. Она вошла в зимнее царство, с привычными сугробами вдоль протоптанных в снегу тропинок, с нитями дыма, поднимавшимися над крышами домов, с лаем собак на каждом дворе. Фрида шла и оглядывалась. Для нее все было непривычно новым, а уж большой дом, выросший на месте прежнего, уничтоженного пламенем, оказался намного скромнее и когда Фрида поднялась на крыльцо, намереваясь постоять перед тем, как войти внутрь, двери внезапно широко распахнулись, выпуская из сеней теплый воздух и румяную девчонку рабыню с ведром помоев для свиней. Девчонка охнула и едва не перевернула содержимое ведра под ноги молодой женщины, а затем глупо заморгала и отступила обратно в дом, признав госпожу.
— Что рот раззявила? — спросила Фрида и сунула в руки девчонки свои вещи, — Потом скотину покормишь, а пока ступай, приготовь мне мою старую комнату, пока я найду мать, — и прошла мимо рабыни в двери ведущие в сам дом. Девчонка так и осталась стоят в сенях, растерянная и удивленная, а Фрида меж тем шагала по дому, открывая все двери подряд и рассматривая более чем скромную обстановку, пока в зале не увидела еще двух рабынь, убиравших со стола. Кроме них там больше никого не оказалось.
— Где моя мать? — спросила она громко и девушки взглянули на нее так же удивленно и немного испуганно.
— Госпожа? Но откуда вы… — промямлила одна, но Фрида только сдвинула брови, и девушка замолчала.
— Где моя мать? — повторила она.
— В своей комнате, вместе с хозяином, — нашлась вторая, более расторопная.
— С каким еще таким хозяином? — пожала плечами Фрида и уточнила, где находится комната матери, куда затем и направилась твердым уверенным шагом.
— Этот дом теперь мой, — думала она, — Я ношу в себе наследника всех земель моего отца и потому не стоит быть мягкой. Пусть сразу привыкают и поймут, кто теперь здесь Хозяйка.
Сванхильд была в комнате не одна. Сперва, еще находясь в коридоре, Фрида услышала смех матери, а затем и чужой, незнакомый мужской голос, а когда открыла двери в комнату Сванхильд, не потрудившись даже постучать, то увидела свою мать в объятиях какого-то высокого незнакомца. Оба посмотрели на Фриду удивленно и только Сванхильд, мгновенно выскользнув из объятий мужчины, бросилась к ней. Фриду обняли и расцеловали, и она даже выдавила из себя улыбку, глядя в сияющие глаза Сванхильд, но стоило ей покосится через плечо матери, как она снова наткнулась взглядом на наглого незнакомца, который улыбался ей широко и открыто. Только вот что-то в его улыбке Фриду разозлило, и она внезапно поняла, что это и есть тот человек, которого рабыни назвали хозяином.
— Доченька! — Сванхильд смотрела на среднюю дочь сияющим взглядом, в котором читалась вся ее любовь к своим детям, — А где Ролло? Это ведь он привез тебя?
Фрида отрицательно покачала головой и покосилась на мужчину за спиной матери. Тот продолжал улыбаться.
— Кто это? — она кивнула на мужчину.
Сванхильд обернулась и взяла его под руку, представила.
— Твой муж? — Фрида вскинула брови и уже по-новому посмотрела на Фрейя. Оценивающе и чуть прищурив глаза.
— Так где Ролло? — снова повторилась Сванхильд.
— Ролло остался там, где ему самое место, — Фрида улыбнулась, зло и криво, — Я ушла от него и кстати, теперь жду ребенка, — и демонстративно положила обе ладони на еще плоский живот,
— Так что мам, я исполняю свое обещание. Ты же помнишь наказ отца — все его имущество и земли достанутся той дочери, что первая подарит ему внука. И это буду я! — она гордо вскинула голову и посмотрела на мать и ее нового мужа взглядом, преисполненным самодовольства. Сванхильд нахмурилась.
— А кто тебе сказал, что ты будешь первая, кто родит наследника? — зачем-то спросила она. Сванхильд совсем не нравился тон дочери и то, как она разговаривала с ней, своей матерью, которая всегда поддерживала ее. Эти слова вызвали удивление у Фриды. С ее лица на короткое мгновение спала маска превосходства.
— А кто у нас еще ждут ребенка, уж не ты ли сама, мама? Только вот твой сын или дочь уже не будут иметь права на эти земли, потому что только мы с сестрами дочери Торхельма, а насколько я знаю, ни Лорри, ни Ингегерд замуж выйти не успели, или я что-то упустила? — тонкая черная бровь молодой женщины поднялась вверх.