Вот ладожане уперлись спинами в клеть. Видя, что они могут оказаться прижатыми к стене, Творинег, стоявший во главе мужчин своего рода, велел строю расступиться. Оказавшись перед бревенчатой стеной, викинги тоже были вынуждены разорвать строй и обходить клеть с двух сторон. Сражение закипело в промежутке между постройками.
А между тем Доброня решил, что его час настал. Чудины заранее приготовили горшки с тлеющими углями и запасы просмоленного сухого хвороста. Хворост подпалили, и пламя ярко вспыхнуло. От него зажгли факелы, и два десятка челноков устремились через Волхов прямо к стоящим за мысом чужим кораблям.
Завидев их приближение, оставленные для охраны кораблей викинги принялись стрелять. Чудины сидели в челноках по трое: один греб, второй держал щит, прикрывая себя и товарища, а третий сноровисто пускал подожженные стрелы на корабль. Челноков было слишком много, викинги не успевали отстреливаться от всех, и некоторые чудины сумели приблизиться вплотную, откуда уже можно было кидать факелы и горшки с просмоленной соломой. Разлетаясь по кораблю, по скамьям, веслам и поклаже, все это горело, дымило, чадило, и едва викинги успевали затоптать или выбросить один факел, как ему на смену прилетало два других. Над кораблями начал подниматься дым, все более густой и плотный. Ветер понес запах гари.
На берегу уже почти ничего не осталось от того строя, которым викинги начали наступать. Сражение переместилось к домам и кипело между постройками, на огородах, среди свежих гряд, между обрушенных плетней. Кое-где ладожанам удалось зажать в угол утративших строй викингов и перебить какую-то часть полностью. Теряя друг друга в постройках, викинги не успевали прийти на помощь своим, получали удары в спину, не зная, откуда ждать нападения.
А тут поле сражения накрыло дымом. Еще в самом начале Сокол с Душилой подожгли заранее притащенные в клеть смоляные бочки, а сами бросились наружу. Разгоревшееся пламя охватило сперва одну клеть, потом соседнюю. Товары из них заранее были вынесены и заменены соломой и хворостом. Огонь оказался у викингов за спиной; душный дым окутывал причалы и пустырь, ставший полем битвы. Дым несло на людей, он слепил глаза, не давал дышать. Тем временем задымились и корабли.
Внезапно над беспорядочным шумом битвы разнесся звук рога: конунг давал своим людям сигнал к отступлению. Его дружина была рассеяна, поселение горело, уничтожая надежду на добычу, и выходило, что если он продолжит бой, то потеряет людей понапрасну, а вознаградить себя за потери окажется нечем.
И викинги стали бегом отходить назад, к своим кораблям. Чудские челноки, будто водомерки, шустро метнулись назад, к берегу. Черпая воду наспех снятыми шлемами, викинги заливали огонь на кораблях, взбирались на борт и хватали весла. Конунг отступал среди последних, несмотря на то, что весь его правый бок под разрубленной кольчугой был залит кровью. Он не привык вести длительные сражения – убедившись, что легкой и быстрой победы не будет, конунг предпочел поберечь силы.
Окутанные серыми клубами, три корабля один за другим отходили от мыса и двигались вниз по течению Волхова, туда, откуда пришли. Позади они оставляли берег, укрытый дымом пожара, усеянный телами и скользкий от крови. В нескольких местах над постройками ревел огонь.
– Попробуй сунься еще раз – так отделаю, что в Валгаллу не пустят! – кричал вслед Вольга, грозя с мыса обломанным древком копья.
– Тушить, тушить, ребята, а не то все выгорит! – орал Домагость, который, пытаясь перекричать общий шум и треск пламени, почти уже сорвал голос.
Он сам решил поджечь клети – пусть горят, новые поставить недолго, лишь бы внести побольше смятения в ряды противника. И это ему удалось, но теперь пора было тушить, чтобы огонь не перекинулся дальше. Подожженные клети стояли обособленно, дворы на возвышенной части берега были от них далеко, но следовало опасаться, как бы пламя не перекинулось на расположенный поблизости гостиный двор.
На счастье ладожан, от пожаров прошлых войн остались большие промежутки, занятые огородами, и через них огонь не перешел. Загорелась только соломенная крыша на избе Озора-резчика, да три кузницы на мысу дымились: находясь слишком близко от кораблей, они пострадали от летящих снизу искр.