Ух, Филатов! Он может быть серьезным и даже милым (с Дуней, например). А бывает вот таким обезоруживающим. Он сам как будто поддается желанию быть рядом, говорить вот так низко рядом с ухом. Так вышло и в первую нашу встречу!
Так, что он там спросил. В горле пересохло.
— Она просто встала на вашу сторону.
Ох, словесные баталии — это всё же не моё. Особенно с ним.
— Спасибо ей за заботу. Еще ни одна интуиция за меня не переживала.
Тут я распахиваю глаза и вскидываю взгляд на него. Как он близко! Крепкий подбородок и его широкие губы прямо перед моими глазами. Не могу не посмотреть на них, и воспоминания проносятся по мне током. Эти губы в ту ночь много где побывали…
— Мм… Пожалуйста, — отвечаю на благодарность.
Он снова улыбается.
— И тебе тоже спасибо.
Только сейчас понимаю, он снова говорит мне «ты». У меня не повернется язык ответить тем же, но он словно немного простил мне интригу с Даниилом.
Я даже веселею, но потом… Показалось, или он сейчас погладил тыльной стороной руки мою руку?! Они как раз находились внизу рядом. Фу-ф, я так цепенею, что даже не могу сделать шаг назад. Платон тоже не собирается отходить.
Мы стоим молча. Кажется, я еще пару раз чувствую его тепло кожей. А потом мой телефон издает писк.
— Что это?
Глубоко вдыхаю.
— Проснулась наша… Дуся.
Нет, я бы вряд ли сказала — дочка. У меня нет привычки болтать, не думая. В последние годы нет. Может, этой фразой я хотела прощупать какую-то почву?.. Увидеть его реакцию. Но единственное, что я тут же замечаю, тепло в его глазах.
— Тогда надо поторопиться, — мужчина отходит от меня и кивает на выход, — а то наша Дуся нас потеряет.
Он сказал наша? Повторил за мной, или это тоже продуманная фраза? Может ли Филатов о чем-то догадываться? Или он уверен, что предотвратил любые последствия нашей ночи?
В голове только вопросы. А еще мысль, что мужчина прав. Поспешу к дочке, пока та не расплакалась.
Платон идет за мной, но только провожает до комнаты.
— Я приму душ, а потом все же поужинаем?
Он опять нас объединяет. Что-то поменялось из-за моего смешного признания про интуицию.
— Да, я не против. И малышку нужно будет покормить.
Бизнесмен не морщится от вида кушающего ребенка. В этом плане можно чувствовать себя свободно. Да и вообще мы как будто совсем не стеснены в его доме. Хотя более птичьих прав на проживание трудно придумать. Не зря Даня и Ирина пришли в шок.
Но мне все равно на мнение окружающих, думаю я только о своем ребенке. А сейчас дочка рядом, в тепле и комфорте.
Переодеваю ее после сна, и мы готовы спуститься на кухню. Думаю, Платон быстро примет душ. У мужчин с этим проще. Филатов хоть и красив, но грубоват. Вряд ли возится со скрабами и масками.
Ух, от представления Платона в душе у меня сейчас подскочит температура! Надо откинуть прочь картинки твердого тела под струями воды… Эта сторона жизни никогда меня так навязчиво не интересовала. Хотя я никогда и не чувствовала то, что было в ту ночь с ним… Так, хватит!
Хочу переключиться и тут же получаю очень веский повод. Даже слишком. Как будто мешком по голове. Звонит мой мобильный.
Отвечаю на автомате, поглаживая Дуську. Но с первых секунд цепенею.
— Ты снова взялась за Филатова?..
Да что же это такое?!
— Как это взялась?! Вы кто? Зачем лезете в мою жизнь?!
Недавнее раздражение на себя выплескивается на давнего незнакомца. Но тот лишь хмыкает.
— Да кому ты нужна вместе со своей жизнью? Просто собери манатки, девчонку и покинь особняк.
— Кто вы?!
— У тебя заело пластинку? Слишком спокойно стала жить? Это можно исправить.
Он опять ухмыляется, доволен собой.
— Я не собираюсь вестись на шантаж!
С силой давлю на экран. Вызов сбрасывается. Мои пальцы ходят ходуном, так же нервно я хватаю ртом воздух.
— Мам, кушать!
Дуня напоминает о себе. А я так и сижу на полу рядом с ковром и игрушками. Вот и что теперь делать? Послушаться? Но уйти из этого дома мне некуда. А если буду стоять на своем, не получу ли проблемы… Чувствую себя загнанной в угол.
Не знаю, сколько проходит, когда раздается деликатный стук в дверь. Малышка радостно несется к створке. Она уже успела погундеть и «махнуть рукой» на мать. Ведь та никак не реагировала и сидела в прострации.
— Дуся, привет. А мама где?
Платон не дождался ответа и, видимо, решил заглянуть так. Отмираю.
— Я тут.
Мужчина шагает вглубь наших апартаментов. На нем темная футболка, серые тренировочные штаны. Наверно, он давно готов к ужину.