— Приступайте. — удовлетворённая моей реакцией, не смотря на её, прямо скажем, скудность, предложила она.
Я села за стол. Сегодня это были учебники по французскому языку и литературе.
Так началось покорение наук в институте благородных девиц.
Естественно, моё регулярное отсутствие на несколько часов не осталось незамеченным в кругу одноклассниц. Поскольку я крепко держала слово и не рассказывала, какого свойства у меня случаются отлучки, а то, что в это время посещаю именно комнату классной дамы быстро разузнала наша "разведчица" Русакова — очень быстро вся эта ситуация вокруг меня обросла кучей домыслов и сплетен.
Единственным человеком, кроме части педагогического состава, который знал истинное положение вещей — была княжна. Поскольку она продолжала активно помогать мне грызть пресловутый гранит учёности, к тому же вызывала доверие не только у меня, но и у фройляйн Марты, решено было посвятить её в этот секрет.
За это время мы очень сдружились с умницей-Саломеей. На сей момент она была главной претенденткой будущего выпуска на первую премию. "Обойти" её в этом первенстве, если честно, я даже не мечтала.
Она же очень спокойно относилась к соревновательному моменту, не нуждалась в деньгах и просто реально была толковой и начитанной. Ну, для своего возраста и в сравнении с остальными — просто очень.
Остальная же часть компании свято уверовала, что я три раза в неделю наушничаю классной даме, являясь к ней с подробным докладом обо всём, что делается и говорится в дортуаре.
Обстановка складывалась ужасная. Девочки поджимали губы в моём присутствии, прямолинейная Ангелина вообще волком смотрела в мою сторону. Однажды она и не выдержала:
— А ловко ты обделываешь свои делишки, любимица нашей железной фройляйн!
— Что ты имеешь ввиду? — отрываясь от тетрадки, рассеянно спросила я.
— Да то и имею, что все понимают. — размыто ответила та.
— Похоже, я одна не понимаю. Скажи уже прямо, что обвиняешь меня в том, что я доношу на вас классной даме. Так? — в лоб спросила я.
— Ну… да. — с вызовом в голосе заявила наша правдолюбка.
— А на каком, простите, основании вы все тут сделали такой вывод? — я обвела присутствующих спокойным взглядом, — Кому-то навредили мои посещения фройляйн Марты? Или я чего-то не знаю? Думаю, дамочки, вам просто очень хочется почесать языки. Ну так, что называется, бог в помощь. Не считаю это своей проблемой. Наслаждайтесь в своё удовольствие сиим унизительным базарным развлечением.
И уткнулась обратно в тетрадь.
— Но как объяснить эти визиты? — покрасневшая от возмущения Русакова не могла оставить последнее слово за мной.
— А с чего ты взяла, что их для вас кому-то обязательно объяснять? — спросила я, прямо посмотрев ей в глаза и смутив окончательно, — К тому же, кто-кто, а ты уж при желании точно можешь докопаться до истины. Я тебе её не скажу, потому, что обещала.
Всё время этой короткой перепалки княжна молча улыбалась, поглядывая в нашу сторону.
Больше никто слова так и не промолвил.
*doux — сладкий (фр.)
15
Как я уже говорила, главной претенденткой на первую премия попечительского совета была Саломея.
Второе место, по мнению педагогического состава пока держала барышня из нашего же класса, проживающая в другом дортуаре, но активно дружившая со святой белокурой троицей. Богатая наследница родовитых родителей с неплохим, судя по результатам, интеллектом и дурным характером.(За какие грехи, интересно, этих курочек вполне благополучные семейства сослали в жёсткие условия института — непонятно. На перевоспитание что ли?)
Третье — какая-то довольно тихая девчонка из того же дортуара.
Мне, чтобы добраться до этих вершин, было ещё пахать и пахать. Что я и делала. По большому счёту, заниматься здесь больше даже при всём желании было особо нечем. Ну не чесать же языки с досужими старшеклассницами. Тем более, поговорить здесь на в самом деле интересные темы было вообще мало с кем возможно.
В общем, по результатам небольших тестирований, регулярно проводимых мне Мартой, я упорно шла в гору. Как изначально ни пугал французский — с ним я разобралась на удивление быстро.
Учебник по литературе был до невозможности куцый. Из произведений буквально вырезали куски текста, предоставляя институткам неполный, усечённый вариант. Уж я-то знаю. В своё время, под настойчивым и бдительным наблюдением отца перечитала многое из классики, обсуждая с ним особенности времён и языка. Так что тут мне в институте равных не было. Возможно, в этом вопросе я могла оказаться даже более подкованной, чем сам преподаватель. Главное наоборот, "не спалиться" на собственной начитанности.