– Да, пожалуй, вы правы. Придется подождать добрых три часа, а может, и больше. – Я вытащил пачку сигарет, и прежде чем я успел поднести сигарету ко рту, дворецкий уже держал наготове спичку. – Как я могу к вам обращаться?
Старик вскинул брови:
– Уодлок, сэр.
– Вы служите у миссис Дедрик или у мистера Маршленда?
– У мистера Маршленда, сэр. У миссис Дедрик я служу временно, я очень рад быть ей полезным.
– Вы давно работаете в этой семье?
Он добродушно улыбнулся:
– Пятьдесят лет, сэр. Я двадцать лет работал у мистера Маршленда-старшего и вот уже тридцать лет у мистера Маршленда-младшего.
По-видимому, своим вопросом я сумел его расположить к себе и потому спросил:
– Вы видели мистера Дедрика, когда он был в Нью-Йорке?
Доброжелательное выражение на лице старика мгновенно сменилось настороженным.
– Да, сэр. Он гостил несколько дней у мистера Маршленда.
– А я его не видел. Только разговаривал с ним по телефону и много слышал о нем. Наверное, здесь нет его фотографии. Как он выглядит?
Мне показалось, что в голубых глазах старика мелькнуло неодобрение, но я не был уверен.
– Он хорошо сложен, у него спортивная фигура, смуглый, высокий, красивое лицо. Вряд ли я могу что-то к этому прибавить, сэр.
– Какое он произвел на вас впечатление?
Согнутая спина старика как-то застыла.
– Вы сказали, что хотели бы почитать журналы, сэр? Возможно, ожидание покажется вам немного утомительным.
Что ж, вот и ответ на мой вопрос: очевидно, по какой-то причине Дедрик нравился старику не больше, чем мне удар в челюсть.
– Не беспокойтесь, – ответил я. – Это даже приятно с непривычки – сидеть, ничего не делая.
– Очень хорошо, сэр, – сказал он дежурным тоном. – Я дам вам знать, когда появятся какие-нибудь новости.
Он удалился на своих тонких ногах с достоинством архиепископа, оказавшего мне милость, и оставил меня одного в комнате, вызывавшей дурные воспоминания. Вот здесь, в метре от моей левой ноги, лежал на ковре в луже крови Соуки. У камина стоял телефонный аппарат, по которому Дедрик разговаривал со мной, часто и неровно дыша. Я повернул голову и посмотрел на стеклянную дверь, ведущую на террасу. Вероятно, именно через нее похитители вошли сюда, угрожая Дедрику оружием.
В дверном проеме стоял невысокого роста мужчина, одетый в элегантный белый тропический костюм и панамскую шляпу. Он наблюдал за мной. Я не слышал, как он приехал, и не ожидал его увидеть, занятый своими мыслями. От неожиданности я чуть не подскочил на месте.
– Я не хотел вас напугать, – сказал он спокойно и довольно рассеянно. – Я не знал, что вы здесь.
С этими словами он вошел в комнату и положил на стол свою шляпу. Я догадался, что это Франклин Маршленд. Серена явно пошла не в него. У него был маленький, похожий на клюв нос, тяжелый подбородок, задумчивый, рассеянный взгляд и полные, женственные губы. Его морщинистое лицо было загорелым, а густые блестящие седые волосы, обрамляющие лысину, придавали ему сходство с чисто выбритым и дружелюбным Санта-Клаусом.
Я хотел было подняться со стула, но он махнул мне рукой, чтобы я оставался на месте.
– Не поднимайтесь. Я составлю вам компанию и выпью виски. – Маршленд сверился с золотыми часами на узком браслете, которые носил на внутренней стороне запястья. – Четверть седьмого. Я считаю, что до шести пить спиртное нельзя, а вы?
Я ответил, что это хорошее правило, но правила следует время от времени нарушать, если хочешь чувствовать себя свободным.
Маршленд не обратил никакого внимания на мои слова. По равнодушному выражению на его лице я понял, что он редко прислушивается к чужому мнению.
– Значит, вы передадите им выкуп, – продолжал он, констатируя факт, а не задавая вопрос.
– Да, – ответил я.
Он налил себе довольно много и сел в кресло напротив. Маршленд уставился на меня, как смотрят на какое-нибудь интересное животное в зоопарке.
– Она сказала мне, что поедет с вами.
– Да.
– Мне бы очень хотелось, чтобы она этого не делала, но мои слова на нее не действуют.
Маршленд пригубил виски и посмотрел на свой белый ботинок из оленьей кожи. Я отметил, что у него был чрезвычайно маленький размер ноги.
– Как ни жаль, но я никогда не имел на нее влияния. Конечно, старики – зануды, но иногда и они способны помочь молодым, если бы только молодые им это позволяли.